Группа американских и корейских ученых с помощью генной инженерии создала мышь, которая бегает гораздо быстрее и на большие расстояния, чем обычные мыши. Генная инженерия способна на многое, и, возможно, скоро будут бегать не только генетически измененные "мыши-марафонцы", но и "усовершенствованные" спортсмены. А пока некоторые спортсмены стремятся достигнуть необыкновенных результатов не только с помощью своих натренированных мышц, но и применяя современнейшие достижения химии и фармакологии.
ПРОБЛЕМА допинга на таких престижных соревнованиях, как мировые чемпионаты и тем более Олимпийские игры, достигла своего апогея. У победителей отнимают медали, находя в их анализах запрещенные вещества, а те открещиваются, что ничего такого не принимали, мол, я не я и лошадь не моя. Тренеры и врачи, обязанные наблюдать за здоровьем спортсменов, тоже отмахиваются от проблемы.
С экранов телевизоров и со страниц некоторых газет доносится некомпетентное мнение якобы специалистов в этом вопросе. Возможно, разобраться в этом круговороте различных суждений огорченным любителям спорта поможет мнение заведующего отделом Московского антидопингового центра Сергея БОЛОТОВА, человека, который более 16 лет проработал в единственной аккредитованной на всем постсоветском пространстве лаборатории по антидопинговому контролю.
Не проскочить!
"ВСЕ обывательские разговоры о том, что в нашей лаборатории не смогли определить, есть ли допинг у спортсменки, а греческие специалисты смогли, - полная чушь. Существуют четкие правила, по которым может работать антидопинговый центр, что в Москве, что в Афинах. Подобные лаборатории обязаны проходить серьезнейшую проверку четыре раза в год, и уровень аккредитации не подлежит сомнению.
Вопрос возник из-за того, что центр не имеет права самостоятельно проверять спортсменов перед Олимпиадой или любыми другими соревнованиями. Другое дело, что подобные анализы проб могут заказать официальные лица и они стараются всех своих спортсменов проверить. Почему? Потому что в период перед ответственными соревнованиями психика у спортсменов смещена, и они для достижения результатов способны на некоторые "необъяснимые", с логической точки зрения, поступки. Но это уже область психологии, причем такого специфического раздела, как спортивная психология. Что касается проверки на допинг, то мы это делаем и делаем профессионально. Допинг-контроль существует только для соревнований, проводимых под эгидой Международного олимпийского комитета, и квалификация наших специалистов, как и возможности аппаратуры, очень высока.
Чтобы изначально получить аккредитацию лаборатории в какой-либо стране, нужно дождаться, чтобы там проводились крупные соревнования, такие как Панамериканские игры или крупный чемпионат мира, и только под подобные соревнования, как правило, разрешат проходить аккредитацию. Далее, по регламенту, министр финансов или человек подобного ранга должен написать письмо о поддержке и дать гарантию, что все необходимые средства будут предоставлены, а позже аппаратуру в нужное время будут обновлять, чтобы лаборатория работала на должном уровне. Сам процесс аккредитации занимает от 3 до 5 лет, и в нашей стране антидопинговый центр получил все официальные права на проведение анализов Международным олимпийским комитетом (МОК) перед Олимпиадой-80, и с тех пор в нем прошли подготовку немало специалистов по антидопингу.
Но аккредитация не выдается "пожизненно", и для ее подтверждения лаборатория, претендующая на способность проводить подобные анализы на международном уровне, четыре раза в год проходит тестирование. Из ВАДА (Всемирное антидопинговое агентство) приходят 5 совершенно неизвестных проб, и специалисты обязаны дать точный ответ о том, присутствует ли хоть в одной из них запрещенное вещество и какое именно (возможно, что во всех пробах будет бланковая, ничего запрещенного не содержащая моча). Существует совершенно четкая форма отчета, где специалисты фиксируют все этапы, вплоть до времени установки пробы в аппарат, того, кто заказал анализ, какой пол у человека, сдававшего данный анализ (важен и гормональный фон спортсмена). ВАДА выборочно может затребовать отчет по какому-либо веществу в анализе, и если там есть ошибки (вещество не определено), то никакой международной аккредитации не будет.
"В прохождении этих этапов есть целая масса тонкостей, вплоть до того, что должно быть указано, есть ли повреждения на пломбе, которой запечатывался анализ. Так, если повреждения есть, то такие пробы не анализируются. Доставка проб идет под контролем, а сам анализ должен быть сделан за определенное время ( 48 часов). Сложно искать "кошку в темной комнате, особенно если ее там нет", т. е. анализировать бланковую пробу, не зная об этом, непросто. Тестирование - это не эмоции, а наука", - говорит Сергей Леонидович.
Никому ничего не скажу
В АНТИДОПИНГОВОМ центре не принимается решение о виновности или тем более дисквалификации спортсмена, там совершенно бесстрастно фиксируется сам факт присутствия или отсутствия допинга в моче (биожидкости). Более того, все пробы обезличены, поскольку идут под кодовыми номерами, и сказать, что у пловца или велосипедиста Васи Пупкина в моче есть эфедрин или другое запрещенное вещество, нельзя, это будет у номера такого-то.
Потом эти данные доводятся до сведения заинтересованных лиц в федерации, Спорткомитете, Олимпийском комитете, а там уже начинается другая история. Люди из официальных организаций приходят, и в их присутствии вскрывается проба Б, которая хранилась в специальных условиях, и на их глазах делается повторный анализ. Параллельно делается негатив-контроль, где все манипуляции проводятся с бланковой мочой. "Проскочить" невозможно, более того, человеческий фактор влияния на результат анализа сведен к самому ничтожному минимуму.
Допинг-контроль держится на двух китах - это чистая игра и здоровье спортсмена. А что будет, если махнуть на все рукой и всем спортсменам разрешить принимать допинг? Можно представить себе возникший хаос в виде дороги, на которой отключили все светофоры и отменили все правила движения, - картина несимпатичная! Поэтому анализы проб проводились и проводятся очень тщательно, чтобы лавина "химии" не затопила спорт.
А и Б сидели на трубе...
ПОЧЕМУ на пробу забирается именно моча, а не кровь или слюна? Оказывается, кровь тоже забирается, однако гораздо реже, на определенный вид допинга. И если раньше от забора крови спортсмен мог отказаться, сославшись на то, что нарушаются его кожные покровы и это может считаться вторжением в организм, то сейчас такие пробы берутся независимо от пожеланий спортсмена или он дисквалифицируется. Что касается мочи, то это достаточно информативная биологическая жидкость, и изливается она естественным путем. Хотя и тут бывают казусы, например у марафонцев, которые добегают до финиша совершенно обезвоженными, и те, кто забирает эти пробы (врачи группы забора проб), вынуждены иногда ждать сутками, когда все произойдет.
Забор мочи делает специальная группа отбора проб, и у них есть свой свод правил, как это делать (отобрать, запаковать, переслать), чтобы все было достоверно. В пробу ничего не должно попасть, поэтому она фиксируется по совершенно уникальной методике, когда пробу невозможно вскрыть незамеченно (каждую можно открыть только один раз, и ей присваивается уникальный номер). Происходит отбор пробы, и она делится на пробу А и пробу Б. Первую исследуют немедленно, а вторую (контрольную) отправляют на хранение.
Проба Б хранится в специальных условиях, она запломбирована, и никаких химических процессов (выветриться, закиснуть, перебродить) в ней произойти не может. Безопасность условий хранения подтверждают специальные исследования, и этот процесс тоже регламентирован международными правилами.
Уровень техники невероятно "чуток", технологии "поиска" в этой области постоянно совершенствуются, и хотя на сегодняшний день применяются вещества, маскирующие сам допинг, то "вылавливается" и это. Здесь надо сказать, что если в пробе будет найдено маскирующее вещество, то это считается нарушением и следует дисквалификация, независимо от того, будет ли найдено само запрещенное стимулирующее вещество. Принцип такой: "Если ты маскировал, то значит, было что".
Степени ответственности
КОНЕЧНО, сами спортсмены - очень и очень целеустремленные люди, и именно это качество зачастую их и подводит. В погоне за победой они способны на некоторые поступки, не одобряемые Олимпийским комитетом и ВАДА.
Допинг - это огромная проблема, но существует ответственность самого спортсмена, и это 1-й круг - собственная система ответственности. Далее следует система ответственности людей, которые отбирают пробы, и они должны отобрать их в строгом соответствии с регламентом. Когда пробы привезены в Центр контроля, за них несут ответственность уже специалисты центра, но только за то, что им привезли. А вот четвертая степень ответственности - у тех людей, которые принимают решение о дисквалификации, - они должны убедиться и быть уверены, что их решение правильное.
Анонимность - это гарантия беспристрастности. Все проходит по системе регламентирующих документов ВАДА, и возможность махинации на каждом из данных этапов сведена к минимуму. Более того, все (спортсмены, тренеры, врачи команд) знают, что совершенно точно проверяются три первых места, а потом есть выборочный контроль, когда проверка может выявить допинг у человека, занявшего даже предпоследнее место в соревнованиях, и тем не менее пробуют "проскочить". Но правила действуют для всех, и в случае выявления допинга спортсмен должен быть дисквалифицирован независимо ни от чего. Правила очень жесткие, но иначе будут соревноваться не спортсмены, а химические концерны, и тогда девиз Олимпиады "О, СПОРТ - ТЫ МИР!" может быть безвозвратно опорочен.
Посоревнуемся с Мафусаилом