Иван Васильевич Грозный остался в памяти потомков не только как создатель опричнины и убийца собственного сына, но и как талантливый писатель и мудрый государственный деятель. В то же время ни одно из многочисленных произведений, принадлежащих его перу, не дошло до нас в оригинале, и это обстоятельство породило у некоторых историков определенные сомнения. Был ли русский царь плодовитым писателем и искусным оратором, или же все его указы, послания и распоряжения - плод творчества умных советников?
Ученье - свет
В ЮНЫЕ годы царь не получил систематического образования. Традиционный в то время метод обучения грамоте не мог привести к раскрытию творческих способностей. Однако Иван Грозный рос ребенком живым, впечатлительным и за строками священных книг видел нечто большее, чем пустые звучные фразы, которые во что бы то ни стало необходимо вызубрить к следующему уроку. Видя вокруг преклонение перед ним как перед правителем, он искал в Писании указания на божественный характер царской власти, пытался понять, чем же он так сильно отличается от простых людей. Библейские афоризмы он понимал по-своему, прилагал их к своему положению. Идея о неоспоримости неограниченной царской власти станет постоянным мотивом многих его творений, созданных в зрелые годы. Легко понять, какие быстрые успехи в изучении Святого писания должен был сделать юный монарх, применяя такой субъективный подход к чтению. Книги с тех пор стали его любимым занятием.
Почему же не сохранилось в подлиннике ни единой строчки из произведений Ивана, если мы поверим, что он действительно был грамотным человеком? Более того, не найден ни один документ, подписанный его рукой. Для ответа на этот вопрос необходимо обратиться к традициям Московского государства. Дело в том, что с древних времен государю запрещалось самостоятельно подписывать какие-либо документы, даже собственное духовное завещание. Этот запрет вырос из неграмотности первых московских князей. Так что отсутствие личной подписи на документах не должно ставить под сомнение грамотность Ивана Грозного.
Начитанность царя признавалась не только его сторонниками, но и злейшими врагами. Беглый князь Андрей Курбский, вступивший после своей измены в яростную полемику с Иваном Грозным, отмечал в одном из своих писем, что в посланиях царя "из многих священных книг понахватано". Но и в пренебрежении Курбского к стилю царя ясно проглядывает оттенок зависти: "Я бы мог написать не хуже тебя, - хвастает князь, - ибо овладел слогом древних на старости лет, на чужбине". Но, мол, не хочу опускаться до спора с тобой, мой бывший владыка. Видно, спор с царем был делом далеко не легким, даже для образованного человека.
Главный редактор летописи
О ТОМ, какое значение придавал Иван Грозный влиянию письменного слова на государственную жизнь, свидетельствует и его повышенное внимание к русскому летописанию. По его указу в Москве проводилась масштабная работа по созданию официального летописного свода. В этом труде важнейшие исторические события освещались с точки зрения правительства и лично государя. Использовать летописи в политических целях - не изобретение Ивана Грозного. Государственный заказ получали предки современных историков с глубокой древности. Но первый русский царь внес в эту добрую традицию одно важное для нас усовершенствование. На страницах Царственной книги - одного из беловых списков московской летописи - исследователи с удивлением обнаружили множество пометок, исправлений и вставок, сделанных чьей-то уверенной рукой. Кто же мог осмелиться на такую правку? Ответ очевиден. Только заказчик летописи - сам царь. Впервые русский государь лично занимался редактированием исторического труда, причем с отменным усердием и тщательностью.
Первые русские печатные книги появились на Московской земле опять же стараниями Ивана Васильевича. Еще в 1552 году, в пору юности, царь обратился к датскому королю Христиану III с просьбой прислать печатника. Король внял просьбе, и в Москве появился мастер Ганс Миссенгейм с типографской техникой и немецким переводом Библии. Однако иноземца в России не приняли. Восстало православное духовенство, обнаружившее ересь в книгах, привезенных Миссенгеймом. Отталкиваясь от этого факта, священники стремились вообще запретить книгопечатание в России как дело богопротивное. Иван Грозный датчанина отослал, но идеи своей не оставил. Не только любовь к грамоте, но и практические соображения двигали царем. Например, большое количество церковных книг требовалось для обращения в православие жителей присоединенной к России Казанской земли. А продаваемые на "торжищах" рукописные книги были переполнены ошибками, допущенными малограмотными переписчиками. И в 1563 году созданная на казенные средства типография под управлением Ивана Федорова приступила к выпуску первой книги.
А была ли библиотека?
И НАКОНЕЦ, нельзя обойти вниманием загадочную, таинственным образом утерянную библиотеку Ивана Грозного. Эта знаменитая "либерия" лишила сна и покоя многих археологов, историков и книголюбов. По сей день безуспешны попытки отыскать ее следы, затерявшиеся в огненном вихре Смуты. Может, погибла она безвозвратно в одном из опустошительных кремлевских пожаров, как считает И. Е. Забелин. А может, и не было ее вовсе, что стремится доказать профессор Э. Кинан. Правда, профессор вообще не верит в грамотность русского царя, то есть библиотеки у него не могло быть по определению. И все же не теряют надежды исследователи. Что они знают о предмете своего беспокойства?
Большую часть книг привезла на Русь бабушка царя Софья Палеолог, спасаясь бегством из Константинополя, который вот-вот должны были захватить турки. Привезла не только как часть приданого, но и в целях просвещения дикой страны. Папа римский также придавал отправлявшимся на Русь книгам определенное значение, с их помощью надеясь обратить россиян в католичество и для такого дела присовокупив несколько томов из личного собрания. Книги в то время сами по себе были весьма дорогим удовольствием, поэтому охранялись достаточно строго. Показывал свою библиотеку Иван только самым почетным гостям, в виде особой милости. Такой чести удостоился юрьевский пастор И. Веттерман, рассказ которого оказался включенным в "Ливонскую хронику" Франца Ниенштедта. В 1565 году Веттерман, вместе с другими иностранцами, которые понимали по-русски, был призван царем в Кремль, где и увидел "либерию" - богатейшее собрание греческих, латинских и древневосточных книг, хранившихся близ царских покоев. Среди книг Веттерман заметил такие, которых не было ни в одной известной ему библиотеке. И хотя он был беден, но готов был отдать все, что имеет, включая своих детей, чтобы только эти книги попали в протестантские университеты. Дьяки предложили гостям заняться переводом книг на русский язык, но те отказались, несмотря на обещанное богатое жалованье, так как им не хватило бы, по словам Веттермана, всей жизни для такой работы.
Неполный список книг, составлявших библиотеку Ивана Грозного, насчитывал более 800 томов. Среди них - произведения полностью утраченных сегодня древних авторов - Гелиотропа, Эфана, Заморета и многих других. Некоторые книги были одеты в золотые оклады, усыпанные драгоценными камнями. Если все, о чем рассказывают иностранные источники, является правдой, если скупые и разрозненные данные о собрании книг русского царя - не подделка, не миф, то Иван Грозный владел самой обширной во всей тогдашней Европе частной библиотекой (включая королевские). Где сейчас покоится это сокровище? Остается только гадать.
Иван IV не пропускал ни боярынь, ни простых баб, ни пригожих опричников...
В 1963 ГОДУ в Архангельском соборе Московского Кремля были вскрыты четыре гробницы: Ивана Грозного, его сыновей - Федора и Ивана, а также военачальника князя Скопина-Шуйского. Великий правитель, заставлявший трепетать врагов и друзей, подданных и иноземцев, оказался и ростом велик - за 180 сантиметров. Для своего "маломерного" XVI века - прямо-таки баскетболист-гигант.
О том, что этот, как сказал бы вождь всемирного пролетариата, "матерый человечище" был еще и гигантом половым, ходило множество легенд, подкрепленных документально. Ну не успел "надежа государь свет Васильевич" всем этим болтунам и писакам языки урезать и на кол их посадить!
Летописцы отмечали: после смерти первой жены Анастасии и "нача царь бояр быти и прелюбодейственен зело". Современники наблюдали у него нескрываемые "гнусные восторги сластолюбия". По словам иностранца Горсея, приближенного к монаршему трону, Иван "хвастал тем, что растлил тысячу дев".
Протестантский пастор Одеборн свидетельствовал, что отец с сыном Ванюшей нередко менялись любовницами. Это не мешало правителю-греховоднику тешиться также и с опричниками. Из коих князь Курбский в первую очередь называл Федора Басманова.
Да, любил Рюрикович нежных, безусых отроков и задастых, грудастых отроковиц, любил с ними в опочивальне в "кошки-мышки" поиграти. И таки доигрался...
Очевидцы пишут, что в 1584 году тело царя Ивана распухло и стало издавать нестерпимое зловоние. Врачи находили у него "загнивание крови". Может быть, поэтому из всех драгоценных камней он предпочитал рубины, которые, по преданию, эту самую кровь очищают.
Мнительный царь, тяжело заболев (потолстел, аки боров; захрустели коленные чашечки, появились боли в суставах и т. д.), грешил на свое окружение - дескать, умыслили, супостаты проклятые, самодержца отравить. Были казнены повар Ивана Алексей Молевин, заморский лекарь Бомелиус и многие другие. Однако, как выяснили эксперты, в постигших государя несчастьях "злое зелье" ни при чем.
При вскрытии гробниц были изъяты на спектральное исследование пробы волос, ногтей, высохших кусочков мягких тканей, кусочки ребер. И неожиданное открытие: в останках Ивана IV и царевича Ивана обнаружено почти в пять (!) раз больше ртути, чем в останках хилого Федора и несильного "ходока по бабской части" Скопина-Шуйского.
Что из этого следует? А вот что. На Руси препараты ртути стали применять с конца XV века для лечения сифилиса, который в средние века именовали "половой чумой".
Нет, не травил Борис Годунов своего, как принято сейчас говорить, "наставника". Сам "наставник", наставляя рога очередной супруге (законных у него было шесть, и по этому показателю Иван сравнялся с английским "королем-кобелем" Генрихом VIII Тюдором), нажил себе все болячки, сведшие его в могилу. Ведь спутниками сифилиса были и цирроз печени, и поражение нервной системы.
Иван Грозный от передозировки лечебных препаратов постоянно испытывал "ртутный гнев", выливавшийся в тревожность, пугливость и следовавшие затем вспышки ярости. Царь, как писали люди, знавшие его, "бесился на встречных".
Взъярился он однажды и на царевича, который делил с ним и государственные дела, и плотские забавы. Одним ударом посоха Иван обрек династию на исчезновение.
Первый народный художник РСФСР