Примерное время чтения: 5 минут
779

Это скорбное слово "Лычково"

Летом 1941 года на маленькой железнодорожной станции Лычково Демянского района Новгородской области разыгралась трагедия, эхо которой живо в людской памяти до сих пор.

Гитлеровская сволочь видела, кого убивает

"В СЕЛЕ Лычково могилка одна.
И женщина рядом сидит.
Слезу вытирая, с любовью тихонько
Кому-то она говорит:
"Ну здравствуйте, милые дети мои.
К вам снова сегодня пришла.
Цветочки, игрушки, конфетки опять,
Кровинушки, вам принесла".

Автор этого стихотворения неизвестен, но все было именно так. Тамара Павловна Тименко, Прасковья Николаевна Тимухина, Лидия Филипповна Жегурова несли свое скромное служение погибшим детям все эти годы.

Рассказывает Прасковья Николаевна Тимухина: "Гитлеровская сволочь, бомбившая беззащитный эшелон и расстреливавшая его на бреющем полете из пулеметов, должна была видеть, кого убивает. И убивала.

- Паня! - командир сандружины Варвара Константиновна звала меня Паней. - Хватай сумку - и на вокзал!

Страшен был лычковский вокзал. Разбитый соcтав. Земля, залитая кровью. На деревьях и электропроводах - остатки детских тел. Люди с каменными лицами грузили мертвых на телеги и увозили на кладбище".

Ища живых, санинструктор Паня металась по станции. Еще вчера в их доме была полна комната детей, намучившихся в дороге и спавших вповалку. В одном вагоне увидела на полке сверток. Прижала к себе, а он пищит!

- Варя, Варя, я нашла!

Варя развернула сверток. Там была большая резиновая кукла...

Траурная повязка из черной изоленты

ЛЫЧКОВСКИЙ мальчишка Леша Осокин тоже нашел куклу. Словно взывая о помощи, ее маленькая ручка торчала из груды тел. Леша потянул - ручка оторвалась. И раздался плач - настоящий. Маленькой девочки, прижимавшей к себе игрушку.

Пройдут годы, и питерская учительница Ирина Алексеевна Зимнева купит себе дачу неподалеку от Лычкова. Позовет местных мужиков - домик и баньку поправить. Скажет, что потянуло ее в эти края, что она из эшелона, разбомбленного где-то здесь в начале войны, что ее спас мальчик. И один из этих мужиков дрогнувшим голосом спросит:

- А как?

Она расскажет и покажет куклу с ручкой, перевязанной черной изолентой, как траурной повязкой.

- Так это же я вас вытащил!..

Война, блокада, я и другие

О ТОМ, что в конце июля 1941 года на станции Лычково фашистская авиация разбомбила эшелон из 12 вагонов с детьми и их воспитателями, об огромном количестве жертв, о том, что пришлось в большой могиле-котловане хоронить не просто тела, а фрагменты тел, - обо всем этом до последнего времени как будто бы никто ничего не знал. Кто выжил - тем не верили.

Само Лычково почему-то именовалось "крохотной деревушкой". На самом деле это был райцентр, крупная станция. Сюда привозили одну группу детей за другой. Размещали, кормили, готовили к отправке.

Петербурженке Людмиле Васильевне Пожидаевой тем летом исполнилось 7 лет.

В 1950 году 16-летней девушкой она написала дневник "Война, блокада, я и другие". Отец, прочитав, приказал разорвать тетрадку: "В тюрьму сесть хочешь?"

К счастью, девочка его ослушалась, иначе мы сегодня не имели бы возможности ознакомиться с этим уникальным документом.

"По улицам, запруженным детьми (дети, я помню, стекались отовсюду), собрались у тех 12 вагонов. Эшелон был готов уже к отправке, когда началась массированная бомбежка. Что тут началось! Жутко вспомнить... части детских тел и вещей висели на деревьях и проводах, стон, крики...

Останки собрали и захоронили местные жители, оставшихся в живых детей отправили обратно в Ленинград. Но эта дорога оказалась для нас дорогой смерти. Немцы часто бомбили, эшелон останавливался в лесу или в поле. При налетах здоровых детей выбрасывали из вагонов - чтобы укрылись под откосом. После бомбежки в вагон возвращалось все меньше и меньше детей... А потом выбросили и меня. Самый страшный ужас - я и еще несколько детей на поляне, а поезд ушел. Мы орали, засыпали, опять орали...

Потом нас подобрала отступающая воинская часть. Я очутилась на руках у военного.

Думаю, он погиб. Когда нас снова обстреляли, мы упали, и меня залило кровью..."

Об этом солдате в очках, который приговаривал: "Азохен вей, мое дитя...", я написала стихи:

"...Кем был солдат тот безымянный?
Что ты наделала, война!
Нас дома ждали наши мамы...
Его - солдата и меня.
И я живу, живу и помню,
Такое забывать нельзя...
Меня моя дождалась мама,
Его - не встретит никогда.
А мне бы ей сказать спасибо
И поклониться до земли,
Что сын ее меня, чужую,
Спасал от смерти и войны..."

Не могу объяснить, как я попала домой - может быть, помог адрес, написанный заботливой маминой рукой на куске клеенки химическим карандашом и зашитый в мою одежду, но я снова дома, одна, потому что мама работала на заводе и была на казарменном положении. Но дома, крещенная обстрелами, бомбежками, первым голодом, контуженная, обожженная, перепуганная и перевязанная от макушки до пяток, грязная и без вещей..."

***

9 МАЯ, в день празднования 60-летия Победы в Великой Отечественной войне, в Лычкове будет торжественно открыт созданный волгоградским скульптором Виктором Фетисовым памятник погибшим ленинградским детям.

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно