"Пляжный отдых - не моя стихия, - говорит Алена Свиридова. - По натуре я естествоиспытатель, мне постоянно надо знакомиться с китами, индейцами, дикой природой. Пока еще на Земле можно что-то открыть, нужно попытаться это сделать".
Недавно Алена Свиридова выпустила книгу "Чемоданное настроение". Сегодня певица делится с "Суперзвездами" впечатлениями о своих путешествиях.
Крым
- Я родилась в Крыму, потом мы с родителями переехали в Минск. Но каждое лето я проводила у бабушки, которая жила в Керчи. Можно сказать, что это были мои первые путешествия и открытия. Все развлечения устраивались на причале и деревянном мостике, который сейчас, к сожалению, уже совсем развалился. Там стояла вышка, с которой я первый раз прыгнула с высоты пять метров. Очень боялась, но сделала это. Мы ловили с моста бычков, хватали медуз, а потом клали их на жаркую спину кого-нибудь из загорающих. На этом мостике проходила очень увлекательная жизнь. У меня была огромная маска, которую я затягивала так, что на лице оставались следы. Ныряла в ней и собирала мидий, живущих на затопленных деревяшках. Потом мы разжигали костер и жарили мидий на металлическом листе прямо на пляже. Я до сих пор ничего вкуснее не ела.
В то время я была похожа на мальчишку. Дедушка меня стриг покороче, чтобы не было жарко. И даже верхнюю часть купальника я стала носить только тогда, когда там явно что-то выросло. А до этого бегала в одних трусах, ко мне обращались "Мальчик!", и я была безумно счастлива. Сознательно маскировалась под мальчишку, и мне это удавалось. Мы читали Жюля Верна, Стивенсона и мечтали о путешествиях. Жизнь была райской.
Южная Африка
В ЮАР я летала с группой дайверов, в которой был Андрей Макаревич. Мы поехали на встречу с акулами. У меня имелся сертификат дайвера, но он был липовым. Вернее, настоящим, но давать мне его не стоило. Он не соответствовал действительности. Просто я наговорила тренеру в бассейне, что все могу. А он и поверил, тем более что меня рекомендовал сам Макар. По правде говоря, я могла лишь не бояться воды и надолго задерживать дыхание. Из практики было только черноморское детство без акваланга и два свежих нелегальных погружения на Бали. Тамошним инструкторам было глубоко наплевать на отсутствие сертификата - заплати и лети. Мне наскоро объяснили, что к чему, и мы с восторгом нырнули. Все бы хорошо, но ужасно мешала непрекращающаяся боль в ушах. Поэтому плавала я недолго. Оказывается, надо было "продуваться", а я тогда знать не знала, что это такое. Но... Всему в этой жизни можно научиться. В ЮАР как раз и произошло мое первое профессиональное погружение.
Зеленая вода! Мыс Доброй Надежды! Акулы! Кейптаун! Да за эти слова можно было в детстве жизнь отдать.
В одно из первых же погружений в ЮАР я нос к носу столкнулась с милой зубастой пастью, принадлежащей акульей особи метра два длиной. "Рыбонька", недоуменно покосившись на меня, медленно уплыла восвояси. Я же, совершенно обалдевшая, сидела на дне, вцепившись в скалу, и улыбалась, как пьяная. Мне сказочно повезло! Я ее увидела! Мою радость невозможно было описать. Вот она, настоящая жизнь, полная опасности и приключений.
"Вода - кисель. Ни черта не видно", - грустно сказал Макар уже в лодке. "А я ее видела. Близко, как тебя", - говорю ему буднично, как будто встреча с акулой ничем не отличается от встречи с почтальоном.
Позже в центре по изучению акул узнала, что акула, которую я видела так близко, называется "иглозубая". У нее три ряда острых, как бритва, тонких, как шило, и изогнутых, как серп, зубов. А наиболее крупные особи достигают в длину трех метров...
А потом мы три дня гонялись за Б. Б. Это не Бриджит Бардо. Это Большая Белая акула. Б. Б. никому свиданий не назначает. Чтобы ее встретить, нужно выехать из гостиницы в четыре утра, погрузиться на маленькое суденышко, специально оборудованное стальной клеткой, и выйти в океан.
А потом бросить приманку. Она состоит из протухших кусков рыбы, маленьких рифовых акул, крови, требухи и прочей тухлятины. Когда бочки с таким содержимым выкатывают на палубу и открывают, пассажиров просто сметает удушливая волна зловония. "Ничего, ничего, она это любит", - команда судна, глядя на наши позеленевшие лица, явно развлекалась. Потом содержимое трех бочек вылили в океан, но аромат на судне остался прежним.
Мы очень долго качались по волнам: вверх - вниз, вверх - вниз. В реальности приключения почему-то совсем не такие интересные, как в воображении. Когда я рассказывала друзьям и журналистам о предстоящей поездке, все только ахали и охали. Раздуваясь от гордости, что такая смелая, я представляла пенистый от кишащих акул океан и себя, бесстрашно наблюдающую за ними из стальной клетки. Ведь только одна капля крови способна заставить акулу сойти с ума. А что на деле? Мы выбросили в воду тонну крови, рыбы и прочих акульих деликатесов и после этого полдня без дела болтались посреди океана. Акуле было на нас абсолютно наплевать.
На второй день повторилось то же самое. Не сезон. Но вдруг внезапно на корме раздались крики матросов. Я кинулась туда и успела увидеть что-то выпрыгнувшее из воды. Вслед за ним мелькнул и навсегда исчез в чьей-то пасти пенопластовый, покрашенный розовой люминесцентной краской буй. "Акула! Она выпрыгнула из воды и сожрала буй!" - взахлеб пыталась описать я то, что происходило в течение полутора секунд. Мне опять повезло! Все остальные видели лишь отсутствие буйка.
Все ринулись надевать гидрокостюмы. Матросы вылили за борт еще пару бочек дерьма и одного парня из нашей команды спустили в клетке вниз.
Он проболтался там минут двадцать, потом туда полез другой. Но они ничего, кроме тухлых рыбьих останков, не увидели. И больше погружаться охотников не нашлось. Тем более что всех бездарно укачало.
На следующий день я решила никуда не ехать. Захотела отоспаться в гостинице и немного прогуляться. Внутренний голос сказал мне, что все, акула больше не придет. Как выяснилось, я оказалась права.
Индия
В Индию я отправилась, чтобы побывать в тибетском монастыре и пообщаться с монахами. Находится он в самой южной части страны - штате Карнатака. Эти земли, не все, конечно, а небольшая часть, были отданы тибетским беженцам, и теперь там расположен филиал Тибета - монастыри, школы, поселения. Попасть простому смертному туда непросто. Из Москвы надо сначала лететь в Бомбей, затем местным рейсом в Бангалор, а после этого трястись по проселочной дороге часов шесть, объезжая коров и мусорные кучи.
Монастырь, в который я стремилась, был хранителем традиций тантрического пения. Рано утром я увидела такую картину: монахи кучками по два-три человека сидели на ковриках, держали в руках длинные картонные белые таблички с письменами и издавали нечеловечески низкие горловые звуки. Это было нечто бесподобное.
Мне очень хотелось поговорить с монахами. Но когда настоятель был готов к этому, я открыла рот и поняла, что не знаю, о чем спрашивать. "Дорогая сестра! Сел писать тебе письмо, но все мысли куда-то ушли. На этом и заканчиваю". Между прочим, это реальное письмо моего младшего брата из армии. Теперь я понимаю, что так действительно бывает. Но поскольку настоятель - человек умный, он сам начал рассказывать о монастыре. Там живут пятьсот пятьдесят человек, включая детей. Непосредственно монахом можно стать только по исполнении двадцати лет. Послушание в этом монастыре очень строгое. Много занятий, молитвы, медитации, мало еды, сна и свободного времени. Традиции тантрического пения передаются от учителя к ученику, а в храме петь можно только наизусть, поэтому монаху приходится заучивать огромное количество священных текстов, так как служба длится порой по восемь часов.
В кельях обычно живут по три человека разного возраста. Ребенок, молодой и пожилой. Так как детей в монастырь отдают очень рано, то старшие выполняют функцию семьи - учат и воспитывают. Монастырь - это единственное место, где молодежь может получить образование.
Но из тибетского монастыря легко уйти. Многие так и поступают, не в силах выдержать обеты: не заниматься сексом, не врать, не красть, понятное дело, не убивать и так далее. "И что же тяжелее всего?" - интересуюсь я у настоятеля. Оказывается, пункт первый. Не заниматься сексом...
Еще мы съездили в монастырь, который построил Стивен Сигал. Зрелище, конечно, монументальное. Везде золото, резьба, лазурь и киноварь. В большом храме огромная золотая статуя Будды. Все стены причудливо расписаны, по углам стоят песчаные мандалы, укрытые деревянными резными куполами, боковые выходы украшены столь же искусно, как и основные врата. С крыши по всему периметру причудливыми фигурами свисают рои ос. Вся территория, состоящая из храма и множества других зданий, обрамлена, как Кремлем, белой стеной. Здесь расположено несметное количество священных металлических барабанов с молитвами, которые надо крутить для очистки кармы. Чем мы и занимались.
Бразилия
В Бразилии я была в начале этого года. Там уже полгода жил мой старый приятель, который все время зазывал к себе в гости и, в конце концов, уговорил меня приехать. Дима с сыном остались в Москве, а я отправилась в Бразилию. Честно говоря, Рио-де-Жанейро я представляла себе несколько иначе. Меня убила "совковость" Рио. Там совершенно бездушно разбазаривается культурное наследие, разрушено больше 80 процентов колониальной архитектуры, а вместо нее строятся какие-то серые и однотипные здания. "Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем..." - чисто "совковый" менталитет. В результате бразильского колорита и романтики осталось совсем немного...
Много раз слышала о царящей в Бразилии преступности. К счастью, на себе этого не проверила. Мой знакомый сразу предупредил: чтобы не стать наживкой для воров, лучше не носить с собой сумки, золотые цепочки, кольца и не привлекать внимания. Если быть свободным и бедным, тебе ничего не грозит. Днем на улицах достаточно мирно. Мне дико хотелось съездить в те страшные фавеллы-трущобы, о которых рассказывают ужасы, но этого так и не случилось. Мы все время путешествовали. Я лишь видела, что ночью эти "очаги нищеты и преступности" красиво сверкают-мерцают. Они гнездятся на горе, поэтому очень хорошо просматриваются.
В бразильский колорит я окунулась, уехав из Рио на фазенду XVIII века. Абсолютно дикие места, очень далеко от цивилизации, в горах. Ощущение полного отстранения от внешнего мира. Как будто увезли не на другой континент, а на два века назад. На фазенде сохранилась подлинная антикварная обстановка (ну, кроме бассейна, конечно). Я, как девочка, ходила по дому и все рассматривала. Ни разу не сфальшивили, ни одна нота не нарушила гармонии! На всей этой огромной территории кроме нас жили только хозяин и прислуга. Служанка - типичная Жонуария, толстая, черная, в клетчатом платье и переднике. С деревьев падали разные плоды, и тебе из них тут же давили всякие соки. Кофе росло. Павлины гуляли. Лошади бегали. Вот это был рай. Я аж всплакнула перед отъездом, настолько там было хорошо.
А еще в Бразилии мы поехали в северный штат, чтобы покататься по песчаным дюнам на сэндборде. Вниз съезжаешь с такими же ощущениями, как по снегу на сноуборде, а вот вверх подниматься тяжело. Канатной дороги нет. Поэтому меня хватило только на четыре спуска.
Потом как-то пошли просто прогуляться по пустыне вдоль океанского берега. Стояла страшная жарища, ветер выл в ушах, песок залеплял глаза и колол лицо... Устали дико, но все шли и шли сквозь песок. Вокруг - ни одной живой души. Только пустыня, океан и ветер... Меня такой ужас охватил. Как будто нас сейчас засыплет тут песком и костей потом никто не найдет. Тут же развернулись и пошли в сторону отеля.
Япония
Очень хочется съездить в Японию. Причем в глубинку, чтобы пожить как настоящий японец - в доме без мебели, но с татами. Я была в Японии только проездом. Дважды по три дня, когда летала в Австралию и Новую Зеландию через Токио.
В Японии реализовалась моя детская мечта о космической пище в тюбиках. В Токио стоит масса автоматов, в которых продают всякие маленькие баночки, пакетики, бутылочки. Мы ходили по городу и постоянно что-то пробовали. Все было очень интересно и вкусно. Поэтому рот у меня не закрывался все три дня. Помню, села в самолет и думаю: что-то не могу удобно сесть. Дома взвесилась: за три дня прибавила четыре килограмма.
Больше всего мне запомнился поход на рыбный рынок в Токио, где продается все: от каких-то маленьких червячков до огромных тунцов. При этом поражает отсутствие всяческой вони, характерное для наших рыбных отделов в магазинах. Проснулись мы в 4 утра, чтобы успеть посмотреть на аукцион тунцов. Там же при нас два человека огромными самурайскими мечами очень ловко разделали рыбину на филе. Посмотрев это завораживающее зрелище, уже в 5 утра мы сидели в соседнем суши-баре, коих несметное количество рядом с рынком. От радости наелись свежей рыбки и назюзюкались саке. Выбрались из ресторана в 6 утра абсолютно счастливые и пьяные и пошли в гостиницу, распевая песни. А солнце еще только всходило над Токио.
Смотрите также:
ОТСЧЕТ УТОПЛЕННИКОВ