Тайна второго тома
Эту историю знает каждый школьник - как Гоголь, в минуту душевного смятения, сжёг в камине рукопись второго тома "Мёртвых душ". Поэтому теперь мы, восстановив с помощью литературоведов часть рукописи по черновикам, так и не можем узнать: чем же закончились похождения Чичикова?
Вообще, будем объективны. Николай Васильевич любил прибегать к "огненному погребению" неудачных, с его точки зрения, рукописей и произведений. Вы уже знаете, что он забрал из книжных магазинов и сжёг практически все экземпляры своей первой книги "Ганц Кюхельгартен". Да и "Мёртвые души" не однажды подвергались сожжению. Д.А. Оболенский, хорошо знакомый с писателем в последние годы его жизни, рассказывал о рукописи 2-го тома знаменитой поэмы: "Гоголь кончил "Мёртвые души" за границей - и сжёг их. Потом опять написал, и на этот раз остался доволен своим трудом. Но в Москве стало посещать его религиозное исступление, и тогда в нём зародилась мысль сжечь и эту рукопись..."
Первый раз автор предал рукопись огню, потому как посчитал её несовершенной. В книге "Выбранные места из переписки с друзьями" он пишет: "...Так было нужно... Вывести несколько прекрасных характеров, обнаруживающих высокое благородство нашей породы, ни к чему не приведёт..." Очень уж хотелось писателю показать не изнанку русской жизни, а её благородное лицо. И Чичиков должен был раскаяться, и даже Плюшкин (в одном из вариантов) оказаться в Сибири, "переродиться" и сделаться сборщиком денег на построение храма... Но ему казалось, что это просто "пока не удалось"...
Что же касается беловой рукописи 2-го тома, которую Гоголь сжёг перед смертью, то здесь трудно сослаться на то, что качество рукописи не удовлетворяло автора. Просто Гоголя всё чаще мучила мысль о "неправильности" своего творчества, о неугодности его Богу (а Гоголь был очень религиозным человеком), временами он боялся сам себя. Он даже просил А.П. Толстого, в доме которого жил: "Возьми эти тетради и спрячь их. На меня находят часы, когда всё это хочется сжечь. Но мне самому было бы жаль..." Толстой "из деликатности" отказался взять рукопись на сохранение, и Николай Васильевич во время очередного приступа тоски и недовольства всем, что он сделал в жизни, бросил её в камин... Как бы мы не повторяли вслед за героем М.А. Булгакова, что "рукописи не горят", но рукопись второго тома "Мёртвых душ" исчезла в огне, и мы никогда не узнаем, что же, по воле автора, должно было случиться с его героями.
Типы и прототипы
Что такое прототип? Это человек, судьба или черты характера которого послужили писателю как бы основой для создания биографии героя. Таких прототипов у одного литературного персонажа может быть несколько. В этом деле любой писатель поступает, подобно размечтавшейся гоголевской разборчивой невесте из "Женитьбы": "Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча..." Вот так писатели и делают: фигуру спишут у одного знакомого, черты характера у другого, а потом прилепят усы, как на старинном портрете, - вот и портрет героя романа или повести! Правда, здесь без писательского таланта, одним сложением деталей биографии, не обойтись. Литературный герой - существо особое, он живёт сам по себе, и своих прототипов знать не желает.
И всё-таки читателям интересно: жил когда-либо на свете настоящий Чичиков или кузнец Вакула? Предположим, героев "Вечеров на хуторе близ Диканьки" Гоголь мог с успехом найти и в своей родной Васильевке, и в окрестностях Миргорода, и в хорошо знакомом ему Нежине... И, к примеру, Хлестаковых, а точнее - мнимых ревизоров, в те годы, когда Гоголь писал пьесу, было известно несколько. Об одном таком случае даже писали газеты: некий авантюрист проехал по уездным городам Вологодской губернии, выдавая себя за важного чиновника. И везде хорошо угощался, помощь от местных властей получал... Между прочим, и с А.С. Пушкиным, подсказавшим Гоголю сюжет "Ревизора" (см. "Пушкин и Гоголь"), однажды произошёл похожий случай. Только Пушкин никем не притворялся: просто его во время одного из путешествий приняли за важную персону и никак не хотели верить, что он - какой-то там Пушкин! Был и в жизни самого Гоголя эпизод, когда он, путешествуя с приятелем из Москвы в Полтаву, благодаря своему званию адъюнкт-профессора (он в ту пору преподавал историю в Петербурге), записанному в "подорожной", вводил в смущение станционных смотрителей. Слово "адъюнкт" звучало для простодушных провинциалов как "адъютант". А чей адъютант: может самого генерал-губернатора?! Да и сам Николай Васильевич, нужно признаться, по мере своих артистических способностей помогал этому "заблуждению"...
А вот московский знакомый Гоголя, известный писатель Загоскин, автор романа "Юрий Милославский", упоминаемого в "Ревизоре", просто узнал в Хлестакове... себя! Как считают многие, писатель наградил своего героя свойственной Загоскину манерой хвастаться всем, что у него было - квартирой, мебелью, книгами, табакерками, шкатулками... Помните: "У меня дом первый в Петербурге! Так уж и известен: дом Ивана Александровича..." Загоскин обиделся на Гоголя, но не надолго - они даже остались приятелями...
Есть в гоголевском окружении ещё один человек, чья жизнь, а точнее - отдельные детали биографии и характера, были позаимствованы Николаем Васильевичем для описания своих героев. Это Дмитрий Егорович Бенардаки, петербургский грек, миллионер, хороший знакомый Гоголя, искренне восхищавшийся гением писателя. Так вот, черточками характера Бенардаки наделены две такие "противоположности", как предприимчивый, но симпатичный жулик П.И.Чичиков и "положительный" герой второго тома "Мёртвых душ" помещик Костанжогло. То обстоятельство, что реальный человек воплотился в таких разных героях, говорит о том, что каждая личность - очень сложное явление, а Гоголь как художник только ещё раз это подметил и нам рассказал...
А вот одним из прототипов помещика Ноздрёва, героя "Мёртвых душ", некоторые исследователи полагают зятя Н.В. Гоголя, мужа его сестры Марии П.О. Трушковского. Поводом к этому послужил характер гоголевского родственника, который однажды затеял авантюру с открытием кожевенной фабрики, а все вырученные деньги... прогулял на ярмарке.
А ещё литературоведы уверены, что в каждом из гоголевских героев есть частичка характера самого Николая Васильевича. И не всегда самая привлекательная. И сам Гоголь позднее признавался, как горько ему было встречать восторженный приём своим книгам, многие персонажи которых наделены его собственными пороками: "Никто из читателей моих не знал того, что, смеясь над моими героями, он смеялся надо мною..."
И всё-таки, прототип - это ещё не весь литературный герой. Писатель творит его и по образу своему, и по образу каждого из нас. Герои Гоголя живут вот уже более полутора веков, и мы "узнаём" их во многих героях сегодняшнего дня, и просто глядя в зеркало, а о прототипах вспоминаем только в связи с интересом к книгам писателя.
РОБЕРТ ВАН ГУЛИК МОНАСТЫРЬ С ПРИВИДЕНИЯМИ