ВАЛЕНТИНА М. с недоумением, проступавшим сквозь слезы, всматривалась в заключение судебно-медицинской экспертизы: смерть Константина Мирошкина, 35 лет, - ее мужа - наступила от проникающего ранения в сердце. На следующей странице суровыми нитками был пришит их кухонный нож с чуть треснувшей пластмассовой ручкой. Она его сразу узнала - одну из немногочисленных вещей своего приданого - и как-то безнадежно вздохнула. А потом, не останавливаясь, "на одном дыхании" рассказала все события, сделавшие ее вдовой.
С первых слов слезы застыли в ее светлых глазах, красивых, но, как подумалось следователю, не слишком отягощенных мыслью. Ровные интонации иногда переходили в визгливые, и было нетрудно представить, как эта молодая женщина могла себя вести при семейных ссорах.
"В понедельник вечером муж, как обычно, стал упрекать меня в неверности. Приплетал и начальника отдела, и соседа по даче. И все со злостью, яростью, подчеркнуто-брезгливо беря в руки то одну, то другую мою вещь. А время от времени кричал: "Давно пора убить такую б-дь! Под каждого лечь норовишь, знаю, да не каждый клюет!" Доказательств моих измен у него не было. Да, случалось, нарочно с кем-то кокетничала - чтобы досадить... Впрочем, при людях он меня никак не "именовал". Кроме ревности уже через два года после свадьбы я узнала, что он очень боится темноты и смерти - с детства, видимо. Но эти страхи волновали меня мало, считала - его дурь, пусть сам и справляется".
В загс под угрозой
"А поженились мы по любви, во всяком случае, так считали, - интонации женщины при воспоминаниях о тех днях изменились мало, но какая-то горькая морщинка пересекла лоб. - Он отбил меня у жениха и буквально сразу после этого, толком не представляя друг друга, мы побежали в загс. Меня завораживала сила его чувств и смелость - жених угрожал даже убийством. Вначале было хорошо - старались вообще не расставаться - вместе учились. Потом оба стали работать, тут и вылезла эта его неуемная ревность. Ему даже мать, то есть моя бывшая свекровь, говорила: "Уймись! Разлюбил - другое дело, а так жить - зря время терять". Но мы жили. На самом деле всего раз я согрешила - с тем, за кого до Кости замуж собиралась. На коленях просил - на память - он в другой город уезжал. Но я ни о чем не жалею".
Валентина расправила на коленях короткую юбку и вдруг спросила: "А сколько мне дадут?" Следователь понял, что мужа ей не жаль, отъездом друга тоже не слишком опечалена, но и отвечать на вопрос было преждевременно. "Суд решит", - бросил он, не видя причин для сочувствия подследственной. Молодая женщина, помяв платочек, продолжала свою историю, удивившую даже бывалых оперативников.
"Смерть в чехле"
"Примерно неделю назад муж был совсем не в себе, ударил рукой по лицу, заявив, что таким, как я, надо в "профессионалки", там мне самое место. Я, еще ничего конкретного не имея в виду, кричала, что оскорбления ему даром не пройдут. Но постепенно план мести созрел. Всякому терпению ведь есть предел... Вспомнила Костины страхи смерти и темноты и свои выступления в клубной самодеятельности. Многие хвалили... И вот как-то вечером, когда он ждал меня в постели - несмотря на оскорбления, как женщина я его, видимо устраивала, - я зашла в спальню в необычном наряде. Тускло горел ночник, и я появилась в черном чехле от шубы, надев на голову старый плащевой капюшон. В одной руке держала зажженную свечу, в другой поблескивал серп. Костя страшно закричал, бросился к окну с мольбами о помощи. Но я, войдя в роль, тихо сказала: "Никого уже можно не звать, смерть пришла". Видимо, от ужаса муж не узнал моего голоса. Он стал совсем белым, я поняла, что близок к обмороку, и медленно вышла.
В ванной сняла наряд, спрятала все атрибуты и голая вернулась в спальню. На муже не было лица. Я изобразила удивление, и он серьезно пояснил: "Смерть приходила". Я подчеркнуто равнодушно предположила, что это в наказание за издевательства над женой. Костя ничего не ответил. Стоит ли говорить, что мужские способности он с этой ночи утратил. А дня через четыре нашел мой наряд, все понял и с потрясающей ненавистью воскликнул: "Умрешь в мучениях! Медленно задушу, пусть потом хоть расстреляют!" Я поняла реальность угрозы, схватила нож и ударила. Получилось, что мой приход в черном был ему верным знаком", - к удивлению следователя, мистически закончила женщина. "Да, я вначале вызвала "скорую помощь", но они сразу установили, что им делать уже нечего - прямо в сердце попала. Позвонили в милицию. Чувствую, много дадут, но не раскаиваюсь! Отбил у другого, а сам мучил!" - истерически произнесла Валентина. "Да, он убит! Но виноваты мы оба! Оба!" - она кричала, пока ее не увели.
Сегодня угрожает, завтра будет бить...