ЛЮБОЕ кладбище - это чья-то память. Память нужна не мертвым, а живым. Мы приходим на могилы близких и друзей, потому что мы люди. А люди должны помнить свое прошлое, каким бы трагическим оно ни было, и думать о будущем. Богородское кладбище под Ногинском, открытое совсем недавно, уникально. Такого захоронения, пожалуй, больше нет нигде.
Шестьдесят шесть могил, похожих одна на другую. Шестьдесят шесть надгробных плит с одной и той же надписью - "Неизвестный солдат". Здесь похоронены останки военнослужащих, погибших в первую чеченскую войну, - тех, кого никто не ищет и кого невозможно опознать...
Предыстория возникновения кладбища такова. В Ростове, в печально известной 124-й центральной лаборатории медико-криминалистической идентификации Министерства обороны, до последнего времени находились останки 266 неопознанных тел военнослужащих. На многие из них медики не имели так называемого сравнительного материала: личности нельзя было установить, все возможности для этого оказались исчерпаны. Этих людей никто не искал - ни родственники, ни отцы-командиры. Очевидно, что тела пора было хоронить. Только где и каким образом? Командование Северо-Кавказского военного округа приняло решение устроить братскую могилу. Но вмешался Союз комитетов солдатских матерей России. Его позиция была однозначной: хватит в нашей стране братских могил, война не закончится до тех пор, пока каждый неизвестный солдат не обретет свое имя. Союз комитетов предлагал захоронить тела в Ростове, на местном кладбище - к слову, самом большом в Европе. И за каждой могилой закрепить идентификационный номер: в случае, если объявятся родственники, гроб можно будет извлечь и транспортировать в другой город. "В Ростове уже похоронены люди, погибшие в Чечне, только не военные, а гражданские, - говорит эксперт Союза комитетов солдатских матерей Мария Федулова. - И этих ребят надо было оставлять там. Тем более что лаборатория все равно находится рядом. А здесь, в Подмосковье, кому будет дело до этого кладбища? Кто на него будет приезжать, если туда даже общественный транспорт не ходит?"
По мнению солдатских матерей, высшие военные чины выбрали для захоронения столь отдаленное место специально - чтобы не привлекать внимания общественности к этим могилам. А ведь гораздо ближе к Москве в сентябре был официально открыт воинский некрополь, где предполагается хоронить военнослужащих, погибших при защите Отечества. Аналогом американского Арлингтона стало Перепечинское кладбище в Ховрино. Почему там не нашлось места для 66 бойцов, убитых в Чечне, генералы ответить не могут. "Наверное, потому, что статус военных действий нашей армии на Северном Кавказе до сих пор не определен, - убеждена Федулова. - Всем ясно, что это уже никакая не контртеррористическая операция, а настоящая война. Только вот убитые на ней солдаты по-прежнему считаются погибшими в мирное время. А стало быть, почетный некрополь - не для них..."
На самом деле даже нет полной гарантии того, что все похороненные на Богородском кладбище являлись военнослужащими. Среди них есть те, о ком известно лишь, что это были молодые люди славянского происхождения, погибшие на территории Чечни. И хотя вероятность мала, теоретически можно предположить, что в этот ад занесло и какого-нибудь гражданского парня. Также мала вероятность того, что среди погибших были москвичи или жители Подмосковья: на ту, первую войну старались не призывать юношей из столичного региона - опять же из боязни сильного общественного резонанса.
Места на Богородском кладбище много. Четыре ряда свежих могил занимают сравнительно небольшое пространство на фоне остальной, пока еще свободной, территории. На холмиках лежат венки - тела захоронили всего месяц назад. Каким будет это кладбище через пару лет, сказать трудно. Ухаживать за могилами обязали воинскую часть, которая дислоцируется в Ногинске, но у военных сейчас, как известно, с финансами туго. Другой вопрос: кто же все-таки будет приезжать сюда, если здесь лежат неопознанные тела? Те матери, которые в течение уже пяти лет безрезультатно ищут своих сыновей, пропавших в первую "чеченскую кампанию", знают, что здесь их детей нет. С другой стороны, им обязательно надо - просто жизненно необходимо - приезжать хоть на какую-то могилку. Посидеть, цветы положить...
"Манилов клятвенно обещал установить имена всех солдат, но я в это не верю, - говорит Федулова. - А у нас уже по второй войне более 500 человек числятся в розыске. Так что эти 66 ребят - только начало..."
Еще не захоронен последний солдат той войны...