В столице на рынке труда образовался дисбаланс спроса и предложения.
В системе высшего образования остается в основном посредственная молодежь.
Москвичи не способны работать по предписанному.
ВЧЕРАШНИЕ школьники осаждают приемные комиссии вузов. Родители нервничают: не прогадал ли ребенок с выбором специальности? А вдруг через пять лет любимое чадо, выйдя за порог института, окажется не у дел и его диплом превратится в ничего не значащую бумажку? В самом деле, можно ли как-то прогнозировать развитие рынка труда в Москве на ближайшие годы? Попробуем проанализировать ситуацию.
Инерция мышления
90-е гг. ушедшего века запомнились небывалым спросом на юристов и экономистов. Вступительные конкурсы на соответствующих факультетах столичных вузов подскочили до заоблачных высот, а сами специальности по своей престижности переплюнули такую знатную профессию, как работник торговли. 90% появившихся в постперестроечное время негосударственных вузов сочли необходимым ввести в свои программы подготовку специалистов в области экономики и юриспруденции. И что мы имеем теперь? Коммерческие структуры давно укомплектованы - свежеиспеченные юристы и экономисты сидят на бобах. Рынок труда перенасыщен ими, хотя абитуриенты по-прежнему ломятся на эти факультеты. Инерция мышления не позволяет людям понять: в ХХI веке будут востребованы иные специальности.
"На первый план во всем мире выходят сфера услуг и новые технологии, - говорит руководитель одного из столичных кадровых агентств Анатолий Купчин. - Идеи и разработки в области компьютерного обеспечения в развитых странах определяют экономический рост в большей степени, чем индустриальное производство. У нас же рынок труда по-прежнему зависит от производства - под него создавали вузы во времена СССР, и они по сей день продолжают выпускать специалистов, которые остаются безработными или уходят в другой бизнес".
Вообще-то сфера услуг - понятие емкое. Сюда входит не только туристический бизнес, но и, скажем, дизайнерские разработки. Кто бы лет пять назад мог подумать, насколько востребованной окажется сегодня профессия ландшафтного дизайнера? До тех пор пока Подмосковье будет застраиваться частными домами (а эта тенденция, бесспорно, еще долго сохранится - во всем мире жители городов перебираются в сельскую местность), без хлеба не останутся ни строители, ни дизайнеры. Неплохие перспективы у специалистов по полиграфии. Сейчас многие глянцевые журналы печатаются в Финляндии, но очевидно, что рано или поздно столичные издатели все-таки освоят сложный технологический процесс и смогут предоставить рабочие места москвичам.
Нужны ли нам промзоны?
ПОКА Москва остается городом бизнеса, торговли и промышленного производства. По данным городского Департамента службы занятости населения, в сфере торговли и общественного питания задействовано 17% людских ресурсов, в промышленности - 14%, в строительстве - 12%, в транспорте - 9%. Причем именно в этих отраслях занято подавляющее большинство иностранцев - как из ближнего, так и из дальнего зарубежья. Понятно, что любой мегаполис привлекателен для приезжих с точки зрения заработков, но в российской столице на рынке труда образовался некий дисбаланс спроса и предложения. Имеется свыше 150 тыс. вакансий, из них 70% - РАБОЧИЕ СПЕЦИАЛЬНОСТИ. С другой стороны, в городе официально зарегистрировано более 30 тыс. безработных, 60% которых относятся к категории СЛУЖАЩИХ. Потеряв прежнее место, эти люди не спешат учиться на какую-то новую специальность. А под лежачий камень, как известно, вода не течет.
В Москве явный дефицит инженерно-технических кадров. Персонал промышленных предприятий стареет, выходит на пенсию, а молодежь не горит желанием заменить стариков на трудовом посту. В городе не хватает токарей, фрезеровщиков, слесарей, а также технарей-инженеров. Правда, возникает вопрос: А НУЖНЫ ЛИ ВООБЩЕ В МОСКВЕ ПРОMЫШЛЕННЫЕ ПРЕДПРИЯТИЯ? Не лучше ли их вывести за пределы МКАД, а то и в соседние области? Нет сомнения, что вакантные места у станков быстро заполнятся: для глубинки безработица остается одной из главных проблем. А Москва, как и прочие европейские столицы (назовите еще одну, где было бы расположено два автомобильных завода!!!), сосредоточилась бы на туризме и сфере услуг.
На Западе в материальном производстве вообще занято не более 5% населения. А в Швеции, например, даже проводили плановую деиндустриализацию: ликвидировали те предприятия, которые больше вредили окружающей среде, чем приносили какой-либо доход. Что до Москвы, то отсюда промзоны в ближайшие годы вряд ли перенесут. Недавно городские власти приняли комплексную программу на 2004-2006 гг. В ней сказано, что Москва должна "остаться крупнейшим промышленным центром". Только непонятно, откуда возьмутся кадры для столичного производства? Опять откроют лимит?
Между тем городу по силам устроить свою Силиконовую долину. Для этого есть прекрасная база - Зеленоград. Местные предприятия, пережив шоковую терапию реформ, пришли в себя и уже выпускают конкурентоспособную продукцию для зарубежных фирм - скажем, микрочипы для электронных часов. Столичные власти создают Зеленограду режим благоприятствования, и дело потихоньку движется, но как будет решаться кадровая проблема через несколько лет? Программисты по-прежнему уезжают за границу, но дело даже не в этом. Суть проблемы глубже. Пройдет еще какое-то время, и станет очевидно, что мы утратили лидирующие позиции в сфере образования. Кто заменит преподавателей вузов, когда те в силу своего возраста покинут институты и университеты, которым отдали всю жизнь? "Уже сейчас заметно, что на кафедрах нет талантливой молодежи, - утверждает доктор наук, выпускник физфака МГУ Александр Тишин. - Те, кто успешно заканчивает учебу, трудоустраиваются без проблем: хорошие специалисты идут нарасхват. А в системе высшего образования, где платят не ахти какие деньги, остается весьма посредственная молодежь. Либо фанатики науки, которых не так уж много. Престиж российской высшей школы в конце концов будет подорван".
В поисках бизнес-звезд
ИНФОРМАЦИОННАЯ революция, стремительное развитие высоких технологий требуют новых знаний и навыков. Москва в условиях рынка живет чуть более 10 лет - по мировым меркам мы еще первоклассники. Многому только предстоит научиться. Скажем, через несколько лет будут чрезвычайно востребованы специалисты в сфере информационного менеджмента, те, кто умеет просчитывать стратегию развития бизнеса в новых условиях. Учат ли этой специальности в государственных вузах? Вряд ли.
"Потребность в людях, которые могут что-то продавать и делают это хорошо, в ближайшие годы сохранится, - считает другой представитель кадрового агентства Ирина Соловьева. - Я говорю не о торговле в магазине или на рынке - имеется в виду продажа в широком смысле слова, продажа как бизнес, даже как искусство. У нас только сейчас стали появляться курсы, где грамотно рассказывают об этом, формируют у будущих менеджеров культуру бизнеса. К сожалению, в государственных вузах этому не учат - их в советские времена привязывали к конкретным индустриям. А вообще, чтобы стать хорошим менеджером, нужно не столько образование, сколько талант, опыт, самовоспитание. У нас в сфере менеджмента пока нет своих традиций, нет бизнес-легенд, если хотите, бизнес-звезд. У американцев таких звезд много. А на чьем примере учить нашу молодежь? Ходорковского? Да, он богат, вхож во власть, но пока он не стал легендой. Иначе говоря, мы еще не знаем, чем он закончит свою карьеру".
На московском рынке труда спрос на хороших менеджеров достаточно высок. Он на 30% превышает предложение. Но должно пройти еще немало времени, чтобы западные компании начали воспринимать наших специалистов всерьез.
"Лишь единицы наших профессионалов способны разработать стратегию компании от начала до конца, - продолжает Ирина Соловьева. - Я думаю, если Россия когда-нибудь вступит в Евросоюз и на нашем рынке появится больше западных компаний, для московских менеджеров будет большой проблемой в них устроиться. Слишком заметен контраст. Не сказать, что русские работают плохо, просто они работают по-другому. Все-таки менталитет играет большую роль".
Так же считает и директор Института социологии Леокадия Дробижева: "Мы проводили подробные исследования в области организации труда, отношения к трудовому процессу. Выяснилось, что для москвичей важно работать не по предписанному. Мы работаем либо по принципу тяп-ляп, либо с выдумкой и очень хорошо. Блоху при желании подкуем. Всякие технические новшества, которые приходят к нам с Запада, наши рабочие обязательно переделывают под себя. К тому же у нас другие отношения в коллективе. Скажем, немцы ценят грамотную организацию труда и компетенцию начальника. А для русского или украинца важно неформальное общение в рабочем коллективе, с тем же начальником. Мы очень дорожим доверительными человеческими отношениями".
По мнению Дробижевой, западная модель организации труда нам мало подходит. Конвейер чужд русскому духу, а любой работяга норовит побрататься с начальником. Может, поэтому иностранные компании не спешат разворачивать здесь крупное производство? Технику по-прежнему собирают в Юго-Восточной Азии, где население, видимо, не стремится все "переделать под себя".
Наверное, в ближайшие лет пять станет окончательно ясно, кто мы и как умеем работать. Правда, нынешним абитуриентам от этого не легче. Им надо определяться сейчас: стоит ли учиться на управленца или лучше податься в дизайнеры.
ПОРТРЕТ ИДЕАЛЬНОГО АБИТУРИЕНТА