- БОРИС Борисович, а вы кота сегодня уже кормили? (Борис Надеждин - зампред фракции СПС в Государственной думе. А кот - настоящая сибирская рысь с небольшими кисточками на ушах и именем Мэрилин Мэнсон. На даче Надеждиных названный в честь рок-музыканта Мэрилин живет на правах обычной кошки.)
- Да, а что?
- Так, на всякий случай. Слышишь, кот, если что, я невкусный. Вон Паша Зеленский (наш фотограф. - А. К.) вкуснее. Оторопевший Паша почему-то закивал головой, но подходить ближе, чтобы сделать портрет кота крупным планом, не стал. Разомлевший на солнце Мэрлин тем временем по грядкам с огурцами лениво пошел к курятнику.
Садовод-любитель
Б. Б.: ДЛЯ НЕГО куры - как для нас эротика по телевизору: попробовать на вкус нельзя, зато можно лежать и наслаждаться картинкой.
- Борис Борисович, а почему рысь?
Б. Б.: Ане очень хотелось большую кошку (Аня - супруга Бориса, сама чем-то похожая на грациозную дикую кошку) - тигра или гепарда... Рысь - это на самом деле компромисс. Когда мы его только взяли, друзья говорили, что нас надули и что это обычный камышовый кот. Но когда он вымахал до 60 см в холке и стал весить тридцать килограммов...
Аня: По своей "детской" привычке он и сейчас норовит залезть ко мне на руки. И ведь залазит! Лежит и мурлычет. Как трактор.
- Не опасно дома держать такого хищника?
Б. Б.: У нас племянники с ним играют, и он обязательно убирает когти, все понимает. Для него деликатес - собачатина. У нас есть предположение, что одного из соседских псов он уже съел.
Аня: Мы ему на день покупаем тушку кролика или пять-шесть крыс. А тут он дней пять ничего не ел, но ходил довольны-ы-ый.
Б. Б.: Вот ждем теперь, кто из соседей недосчитается собаки, а может, козы или свиньи. Здесь многие держат.
- Странный у вас поселок: вроде коттеджи дорогие стоят, а по дорогам козы бегают. Вот и у вас - курятник, грядки...
Аня: Это ужасно. Голодаем. Он же в дом ничего не несет, а все деньги на партию тратит... (смеется).
Б. Б.: К неудовольствию своей жены. Но я считаю, что мы нормально живем. Я в политику пришел из страхового бизнеса и до сих пор являюсь совладельцем крупной страховой фирмы. Грядками занимается в основном сестра. Но я тоже люблю что-нибудь поделать - ради удовольствия. Наш домик я тоже сам спроектировал. Я вообще-то по первому образованию кандидат физико-технических наук.
А вот здесь у нас на участке знаменитый туалет. О нем во время прошлых выборов в Думу все газеты написали. Дома еще не было, и список имущества в моей декларации выглядел примерно так: доходы, ценные бумаги, квартира такой-то площадью и... туалет деревянный на участке таком-то.
Депутат в пятом колене
- А КАК ваших родителей занесло в Ташкент?
Б. Б.: Родители переехали в Москву: отец - учиться на физтехе в МФТИ, а мама - в Консерватории. После землетрясения 1966 года оттуда перевезли и меня. С тех пор мы живем под Москвой, в Долгопрудном.
По маминой линии дед после революции бежал в Узбекистан из неспокойной Украины. А деда со стороны отца туда отправили по путевке Центрального Комитета в 30-х годах как достаточно известного композитора поднимать там культуру. Теперь в Ташкенте ему установлен памятник, его именем названа музыкальная школа. Я иногда бываю в Узбекистане, чтобы поправить могилы родственников, и в прошлый приезд решил туда зайти. Вахтеру на вопрос, кто такой, честно ответил: Борис Борисович Надеждин. Дело в том, что на протяжении пяти поколений у нас все - Борисы. Надо было видеть лицо вахтера, он уже милицию хотел вызывать. Пришлось доставать паспорт и объяснять, что внук.
Кстати, первый Борис Надеждин, мой прапрадед, тоже баллотировался в Госдуму - в самую первую, в 1906 году. Но не прошел, не удовлетворил имущественному цензу. У него был недостаточно большой земельный участок.
Романтичный ухажер и чудовище
- КАК вы познакомились с супругой?
Б. Б.: Романтично... Романтика заключалась в том, что ко мне два с половиной года назад на стажировку с юридического факультета Академии народного хозяйства пришла студентка Анна Клебанова.
Аня: Мне как лучшей студентке на выбор дали несколько фамилий. Первым там значился какой-то коммунист. Но оттуда меня выгнали бы сразу, потому что я совсем "правая".
Б. Б.: Еще "правее", чем мы в Союзе правых сил.
Аня: Поэтому я дождалась, когда из командировки вернулся депутат Надеждин, и пришла к нему. Но до этого, когда мы ходили в Думу на экскурсию, меня чуть не утащил к себе Митрофанов из партии Жириновского. Увидел меня, покраснел, расплылся в улыбке и говорит: "Пойдем, девочка, ко мне на практику". И силой потащил за собой, но одногруппники отстояли.
Б. Б.: Могу рассказать, что было дальше. Сижу, зарывшись с головой в бумаги, пишу. Поднимаю глаза и вижу красивую, умную девушку. Потом целый месяц я делал вид, что меня интересует только ее профессиональный рост.
Аня: Он мучился несколько дней, писал огромный закон о конституционном собрании. А потом дал его мне и таким менторским тоном говорит: "Вы посмотрите, вам это поможет для написания курсовой работы". Я начинаю читать, и понимаю, что эту фигню, которую он написал, в этой Думе никогда не примут. За ночь я написала ему свой вариант...
Б. Б.: Правда, его тоже потом не приняли, но она подарила мне его на день рождения. После этого у нас начался бурный роман: страстные объяснения и разбирательства с ее мужем... А я в ту пору был холостой-разведенный.
- Аня, вы помните его первый комплимент?
Аня: Сначала все они касались только работы. Но потом он начал петь мне романсы собственного сочинения. Мастерское владение гитарой меня сразило.
Б. Б.: Да, вспомнил бардовское прошлое - а у нас в семье вообще все музыканты - и написал несколько новых песен. Специально к свадьбе друзья помогли мне сделать даже компакт-диск.
- Как два юриста уживаются в одном доме?
Аня: С трудом. Он же - чудовище. Так ему и говорю: чудовище, дорогое, пойдем ужинать.
Б. Б.: А я ее называю Анечкой или Кисой. Вот такая у нас получается семейная сказка. Про красавицу и чудовище.
фото Павла Зеленского
Перечитывал пейджер. Много думал...