"Скажите, а какой он, Сатаров?" - спрашивают студенты преподавателя художественного вуза, приятеля знаменитого художника. "Да обыкновенный, вменяемый, адекватный Сатаров. Трудоголик, замученный пиаром и рекламой. Некоторые его боготворят, другие просто ноги вытирают".
А на одной телепередаче был звонок в прямом эфире. Зритель прочитал в газете, что Сатарова вовсе нет, а есть раскрученный шустрым малым-бизнесменом бренд, на него работает группа художников. Одни пишут портреты, другие - натюрморты, третьи - фэнтэзи, четвертые - морские пейзажи и т. д. Под это в статье подводилась логическая база: один человек просто не в состоянии так много и разнообразно работать.
Так вот, Сатаров существует, я его лично видела. Впечатления: очень живой классик, абсолютно не "замэтревший" мэтр, говорит оригинально и смело, но искренне и без понтов. Вы можете с ним соглашаться, а можете, нет, но спорить бесполезно, потому что он очень цельный, продуманный человек, знает, для чего живет и за что готов сражаться.
- Я думала, что художники пишут портреты только с живой натуры, а вы, я смотрю, пользуетесь фотографией?
- Можно сделать с натуры фотографию, а можно - с фотографии гениальную творческую вещь. Это примитивное, обывательское мнение, что настоящий художник не должен пользоваться фотографией. В свое время Врубель, Муха - знаменитый чешский художник - писали с фотографии. Я ведь пишу людей очень занятых, у которых нет времени позировать по несколько часов. Я провожу фотосессию с несколькими сотнями фотографий, снимаю позы, движения, лица, руки, а потом выбираю несколько лучших снимков, обрабатываю их на компьютере, затем выливаю это на холст и вношу тончайшие нюансы, которые делают фотографию живописью. У нас многие художники просто беспардонно врут, говоря, что не пишут портреты с фотографий, а только с живых моделей.
- В XVIII-XIX веках художники писали знатных людей, подгоняя их внешность под существующие на тот момент идеалы. Вы приукрашиваете модели?
- Конечно, приукрашиваю. Это нормально. Представьте, что вы олигарх, кого-то приглашаете к себе на работу, платите огромные деньги, а человек вам делает гадости, в данном случае - делает свою работу некрасиво. Придурки искусствоведы - а на 90% это неудавшиеся художники, то есть озлобленные личности - вот они говорят, что художник, когда пишет портрет, должен показать внутренний мир человека, какие-то негативные его стороны, вывернуть его душу наизнанку. Я с этим не согласен. Нормальный человек видит и старается обратить внимание всех только на хорошее, а урод-человеконенавистник с остервенением выискивает темные пятна на душе и лице. Я люблю свои модели и считаю, что без такого отношения не будет качества работы, подлинной высоты искусства.
- Вас называют придворным художником, который умеет делать деньги. Рисует только больших политиков и бизнесменов, на фоне сатаровского морского пейзажа Путин любит давать интервью. В общем, совсем заелся, кисточку бесплатно в руки не возьмет. Не обидно?
- Некоторые, на мой взгляд, просто умственно отсталые товарищи, говорят мне, что нельзя писать за деньги, нужно делать это для себя, это вот и есть чистое искусство. Но они такие наивные и недалекие! Да будет вам известно, что 90% эпохи Возрождения, да и всего мирового искусства - это сплошной заказ, все было проплачено, но художнику предоставлялась творческая свобода. Джек Лондон говорил, что деньги - это чеканенная свобода. Я зарабатываю, чтобы потом делать новые работы, не думая постоянно о хлебе насущном.
- Как вы считаете, насколько мысли и поступки отражаются на лице человека? Можно ли быть прекрасным злодеем?
- Может быть прекрасным раскаявшийся злодей и ужасным лжедобрый человек. Все очень противоречиво в этой жизни и неоднозначно.
- Вы писали портреты многих знаменитых людей. Понятно, что каждый из них харизматичная личность и интересная модель для художника. Но, все-таки, у кого самое характерное лицо? И кого вам интереснее писать, людей с правильными, красивыми лицами или с интересными, пусть даже не такими привлекатальными с эстетической точки зрения?
- Конечно, приятней писать, когда смотришь на красивое лицо, как, например, у Волочковой. Но, к сожалению, она испорчена славой и как человек для меня не интересна, пуста. И возьмем Аллу Борисовну Пугачеву, которая, может быть, не обладает идеальной красотой, но она - сложная, противоречивая личность и, безусловно, на несколько порядков выше как человек, как женщина, чем та же деградировавшая Волочкова. Я художник и ценю правильные, гармоничные лица и фигуры, но в жизни идеальная красота встречается редко, поэтому нужно уметь находить ее.
- То есть Аллу Борисовну было интереснее писать, чем Волочкову?
- Да, интереснее. Тем более что с Пугачевой была целая история. Я работал с огромным эксклюзивным видеоматериалом, который получил с ее разрешения от ее личного фотографа, она ведь мало кому доверяет себя снимать. Портрет Пугачевой заказал один очень большой человек из Лондона для своей частной коллекции. Филипп Киркоров увидел этот портрет в газете и был настолько потрясен, что выкупил копию этого портрета и подарил Алле Борисовне на день рождения. Вот в этом году, в апреле.
- Что нужно сегодня делать художнику, чтобы о нем узнала вся страна?
- Когда Шилов с Глазуновым поднимались, были одни проблемы, сейчас уже другие. Сегодня художнику приходится ходить и буквально на каждом шагу говорить: "Посмотрите, какой я белый и пушистый, умный, красивый и талантливый". То есть заниматься формальным пиаром. Одна-две выставки сейчас ничего не дают. Люди изменили свое отношение к изобразительному искусству. У меня по России сотни тысяч, а может быть, и миллионы поклонников, вся страна наводнена подделками и копиями моих картин. Но, допустим, чтобы пригласить народ на выставку, и мне нужна массированная реклама на ТВ, в журналах, газетах. Нужно потратить сотни тысяч долларов, а этого не может позволить себе практически ни один художник. Так что, увы, талант в наши дни - это еще далеко не все, что нужно.
- Акция, которую вы проводили в 2002 году, когда щиты с репродукциями ваших картин были установлены по всей Москве, помогла вам в популяризации вашего искусства?
- В какой-то степени - да. Знаете, просто обидно становится и зло берет, когда вместо того, чтобы работать, приходится заниматься саморекламой, тратить на эту фигню огромные средства. Есть такая страшная фраза: "Искусство принадлежит рекламе". Сейчас можно раскрутить все, что угодно - окурок на холсте, грязный огрызок, и люди назовут это шедевром, а автора-шарлатана - гением.
- Получается,что из любой посредственности можно сделать гения, были бы деньги?
- Очень известный французский маршан - перекупщик картин проделал такую аферу. Порнозвезду Чичолину знают, наверное, все. Так вот во многих журналах мира были опубликованы фотографии ее бывшего мужа, американского художника, дизайнера: он стоит в сортире, в руках банка из-под пива, в которую запаяно его дерьмо. Преподносится это как новое произведение искусства. Если сейчас оживить классиков - Репина, Сурикова, у них, наверное, случился бы удар. Слушайте дальше. На первом аукционе это дерьмо в баночке стоило сотни долларов, покупали свои, подставные, в том числе тот шустрый француз, о котором я упомянул. На втором аукционе, примерно через 1-2 года, эту гадость покупали уже за 15-20 тысяч долларов, опять же свои. Где-то на пятом аукционе банки с дерьмом продали за 80 тысяч долларов, причем уже реальным покупателям, которых развели, внушили, что такого еще точно никогда не было.
Та же история с "Черным квадратом" Малевича. Искусство сейчас в абсурдном состоянии. Люди настолько зомбируются, что просто страшно. Настало время свободы, но эта свобода и от совести, и от чести. Кто-то устраивает омерзительные инсталляции, кто-то принимает слабительное и гадит в зале импрессионистов в Пушкинском музее, кто-то презентует фотографии, на которых его трахает бульдожка. Я не хочу называть их фамилии, чтобы не делать рекламы. Параллельно идет классическое искусство, которое поддерживает богатый класс. Вообще, история показывает, что чем богаче и стабильнее страна, тем пышнее расцветает классическое искусство, потому что есть заказчик, который может оплатить картины экстра-класса, написанные мастерами высочайшего уровня.
- Вы считаете, что никто из богатых людей не купил бы "Черный квадрат", только потому, что престижно иметь эту картину, о ней все говорят?
- Ну, среди богатых людей, насколько я понял, дураков мало. На эту тему была классная шутка. Объявление в газете: "Продам абсолютно точную копию "Черного квадрата" Малевича, очень дорого. Людей, не понимающих искусство, просьба не беспокоить". Любой нормальный человек, который имеет собственное мнение, который любит цветы, море, красивых женщин, который просто видит божественную красоту, разлитую в мире, никогда не купит антиискусство. Я понял такую простую вещь: в жизни есть добро и зло, искусство - зеркало, в котором может отразиться и то, и другое. Про "Черный квадрат Малевича известный мирискуссник и искусствовед Бенуа сказал, что эта картина - сделка с дьяволом. Кстати, никто особенно не говорит, что в конце своей жизни Малевич писал реалистичные картины. Они были посредственные и слабенькие, но вполне классические. Ну, не дал ему Бог таланта, что же теперь поделаешь. Зато мы восхищаемся, что он первым нарисовал черный квадрат. Да совсем не первым, он существовал еще в Древней Греции и Риме как орнамент и никого особенно не поражал. Так что, не надо путать Божий дар с яичницей.
- Как вы считаете, можно ли назвать искусством картины, которые невозможно понять и прочувствовать без объяснения экскурсовода? Или это скорее иллюстрации к жизненной философии художника?
- Знаете, как пророки и святые говорили: "Где просто, там и ангелов до ста, где мудрено - там нет ни одного". Мне говорили, например, про Пикассо: "Михаил, это ведь не живопись, это уродство какое-то, ломаные линии, ничего не понятно, но страшно". Да, я считаю такого рода произведения антиискусством. Это отражение зла мира. Вы почитайте воспоминания о Пикассо его современников. Если человек в жизни урод, то и в искусстве он будет уродом. Если его любимая коза постоянно бегала по мастерской и гадила на его рисунки, то все на дерьме и замешано. О своих женщин это чудовище тушило окурки. Весь свой внутренний мир он выплеснул на холсты. Он был настолько нахален, и сам писал, что своим искусством дурачит людей. Искусствоведы паразитируют на его имени, а люди говорят: "Мы этого не понимаем!". Правильно, невозможно в плевке разглядеть божественную красоту, ее там нет. Когда Пикассо говорили: "Простите, маэстро, но это может сделать любой ребенок". Он отвечал: "Да, может, но подпись могу поставить только я". Знаете, до посещения зала Пикассо в Эрмитаже я не знал, что такое головная боль. Потом я слышал от знакомых, что у них от Пикассо тоже голова болела. Представьте, какую мощную отрицательную энергетику излучают десятки его картин.
- Можно ли написать картину по вдохновению, не владея техникой рисунка, не зная правил смешения красок? Насколько важна для художника школа?
- Конечно, можно. Школа - это просто опыт, навыки, с помощью которых мастер выражает свое мировосприятие. Художник - это гармоничное соединение творца и ремесленника.
- Почему художник, скульптор, композитор - мужские профессии?
- Женщина по своей природе предназначена быть матерью, музой. Она должна вдохновлять, а мужчина - творить. У мужчины более стройное, логическое мышление. Это не нами придумано, так природа захотела.
- На передаче "Культурная революция" вы нелестно отзывались о Джоконде Леонардо да Винчи.
- Я снимаю перед Леонардо шляпу. Он гениальный рисовальщик, но живописец, на мой взгляд, очень посредственный. Улыбки у Джоконды нет, это вообще ухмылка какая-то, и в лице есть что-то даунистическое. Да, потрясает мягкость письма, точность рисунка. Мы просто замыкаемся на эту Джоконду. Но есть много других художников, которые на порядок выше того же Леонардо. Я вот не люблю общепринятого гения Рембрандта, считаю, что он к живописи никакого отношения не имеет. Рембрандт, говорю вам как профессионал, ниже среднего уровня, просто его воспели и раздули. Мы очень мало знаем, бегаем, как подпольные люди, а потом вылезаем на свет Божий: "Батюшки, сколько тут звезд-то оказывается". Вы подумайте, мы 70 лет были закрытыми, до нас оттуда, да и отсюда многое просто не доходило.
- Когда мне плохо, я чем-то расстроена, мне хочется рисовать. Вот, нарисуешь что-нибудь, и сразу как будто легче становится. Почему так?
- Художник ворует у Бога благодать, сподобиться которой очень сложно. Святые старцы в непосильных трудах, аскетическом образе жизни и непрестанной молитве ее стяжают, а художник потихонечку тянет эти ниточки, его творческая энергия пропитывается Духом Святым, но только тогда, когда он рисует красоту и гармонию, которая есть и в пейзаже, и в женском лице. А люди, которые видят их работу, чувствуют, что принимают частичку благодати, наслаждаются и очищаются. Я по себе могу судить, не поработаю один день и кажется, что чего-то недополучил. В творчестве человек самоочищается. Я искренне жалею людей, которые совершенно не творчески, без интереса относятся к своей работе. Ведь даже класть кирпичи и мыть полы можно креативно.
Смотрите также:
Борис Корчевников: "Улыбайтесь, унижайтесь, подлизывайтесь"