СЕВЕРНЫЙ российский лес очень ценится на Западе. Несмотря на транспортные издержки, иностранцы готовы платить за него по 25 долларов за кубометр. Там его превращают в прекрасную мебель и отличную мелованную бумагу. Мы решили воочию увидеть, как заготавливают наш лес и во что его перерабатывают. Для этого отправились в Архангельскую область на Котласский целлюлозно-бумажный комбинат.
Лесоруб с джойстиком
НАШ "пазик" продирается по грунтовке к месту, где валят лес. "Когда пойдут дожди, здесь, кроме как на тракторе или "КамАЗе", не проедешь", - рассказывает директор по лесопромышленному комплексу Котласского ЦБК Иван Шевелатов.
К нашему удивлению, мы увидели машину, похожую на гибрид экскаватора с мощным тягачом и чем-то вроде гигантской точилки для карандашей. Этим приспособлением она словно травинку срезала дерево и тут же очищала от сучков. На всю операцию уходило не более двух минут. "Машина эта называется "Харвестор", - объясняет Иван Шевелатов. - Мы в прошлом году купили у финнов 8 таких. Планируем приобрести еще 25 штук. Она одна заменяет 6 бригад лесорубов по 5 человек и окупается за два с половиной года. По сравнению с традиционной валкой леса производительность увеличивается в 10 раз". А как же русские морозы? Оказалось, что и температура -30°С "Харвесторам" нипочем. Проблема возникла с поиском водителей. Часть операторов пришлось сколотить из водителей лесовозов, а остальных добрали из числа летчиков соседнего авиаполка. Из 100 претендентов отобрали только 24, которых затем отправили на стажировку в Финляндию.
"Много ли платят?" - интересуюсь я. "10-15 тысяч рублей в месяц, смотря, сколько леса заготовишь, - отвечает оператор "Харвестора" Игорь Гладких. - Только первое время трудно было к джойстику привыкнуть. Я ведь раньше огромную "баранку" лесовоза крутил". А в остальном, говорит, нормально. В кабине музыка, комаров вообще нет. Не то что лесорубы зимой по пояс в снегу лес валят. Да еще от бензопил "Дружба", "Урал" вибрационную болезнь зарабатывают. Это когда руки постоянно трясутся так, что ложку супа в рот не возьмешь. Поэтому здесь, в Коряжме, все отечественные пилы заменили на немецкие и шведские.
"На самом деле на экспорт идет лишь десятая часть леса, - говорит исполняющий обязанности гендиректора Котласского комбината Александр Поздняков. - Остальные 90% мы перерабатываем в целлюлозу, картон, упаковочные материалы".
Обойти пешком территорию комбината просто нереально. В одних только штабелях леса можно легко заблудиться. Это место называется "лесная биржа". Причем 40 тысяч кубов (600 железнодорожных вагонов) заготовленной древесины комбинату хватит лишь на 3 дня.
Отсюда лес на грузовиках и по водным каналам доставляют в цеха. Чтобы не возникало заторов, вдоль ручья ходит вооруженный багром запонщик.
В цехах пришлось лавировать между различными барабанами, котлами, бассейнами. На одни наматывается картон, на другие - целлюлоза.
Made in Russia
РАБОЧИХ практически не видно. Большинство процессов автоматизировано. Например, мне удалось поговорить лишь с женщиной, которая клеила на брикеты упакованной целлюлозы листовки с надписью "Export. Made in Russia". Получает она 5000 рублей в месяц. "Эту целлюлозу очень любят немцы, потому что отбеливается она по новой технологии без применения хлора", - говорит Татьяна. Немецкие врачи установили, что остатки хлора в обычной бумаге могут вызывать онкологические заболевания. Кстати, в России Котласский комбинат - единственный, который перешел на эту экологически безопасную технологию.
- А как же мы? Почему все хорошее идет сразу на Запад? - спрашиваю Александра Позднякова.
- В России катастрофически не хватает заводов по производству бумаги. Вот и приходится вывозить целлюлозу за границу, а потом покупать по сути нашу бумагу у финнов. Вы посмотрите, почти все журналы печатаются в Финляндии. Мы даже не можем обеспечить себя туалетной бумагой. Кстати, это самый неудовлетворенный сектор рынка.
- Ну а почему бы не построить здесь завод, раз так остро не хватает бумаги?
- Для этого нужны долгосрочные инвестиции как минимум лет на 10. А кто сейчас вложит в Россию деньги на такой срок, где до сих пор некоторые олигархи не брезгуют практикой захвата предприятий и устраивают черные переделы собственности?
О кружках и постельном белье
А КОМБИНАТ для города Коряжмы означает почти все. Ведь на нем работает больше половины трудоспособного населения. Это так называемое градообразующее предприятие.
Когда в 1997 году на комбинат пришла крупнейшая лесная компания "Илим Палп", предприятие лежало на боку. Из-за низких мировых цен на целлюлозу оно лишилось оборотных средств.
"Предприятия района утонули в неплатежах, рабочие регулярно проводили забастовки и объявляли голодовки, - рассказывает глава Вилегодского района Василий Байбородин. - Дошло до того, что люди шли в больницы со своими кружками и постельным бельем. А в бюджете была огромная черная дыра. Ведь он на 75-80% наполняется налогами леспромхозов, которые принадлежат комбинату".
Нынче налоговые поступления от лесохозяйств постоянно растут. В прошлом году их поступило 54 млн. рублей, а в этом только за первое полугодие - 72 млн. рублей.
В самом же городе комбинат несет на себе огромную социальную инфраструкту и, по словам мэра Коряжмы Валерия Мальчихина, содержит стадион, бассейн олимпийского стандарта, дом культуры, профилакторий, участвует в строительстве просторного больничного комплекса. В 2001 году только на льготы и социальные нужды рабочих израсходовано свыше 100 млн. рублей.
Когда ехали по городу, в глаза бросилось огромное количество автомобилей на улицах для такого небольшого городка с населением чуть больше 40 тысяч человек. Оказывается, что в 1997 году "Илим Палп" выкупал у населения акции комбината, полученные от приватизации, по рыночной цене. На эти деньги семья из трех человек вполне могла купить машину. И местные гаишники называли трассу Москва - Коряжма Великим автомобильным трактом.
Впрочем, вывести комбинат в число лидеров отрасли обошлось компании "Илим Палп" недешево. За последние пять лет в предприятие было вложено 80 млн. долларов, и до 2007 года планируется инвестировать еще 297 млн. долларов. На модернизацию производства, закупку нового оборудования, в частности тех же "Харвесторов". Зато теперь комбинат приносит хороший доход. Его рентабельность достигает 30%, а годовой оборот равен 7 млрд. рублей.
Если так пойдет и дальше, то, может быть, в скором времени и на наших прилавках появится бумага с надписью "chlorine free"?
Стрижка "наголо"