В ХОДЕ визита Владимира Путина в Польшу польская сторона вновь подняла вопрос о "Катынском деле". В Варшаве настаивали на том, чтобы Россия извинилась перед польским народом за злодеяния сталинского режима. В Польше, вероятно, забыли о том, что первый Президент России Борис Ельцин уже приносил свои извинения. О том, как это происходило, вспоминает Вячеслав КОСТИКОВ.
СЕКРЕТНЫЕ материалы "Катынского дела", изобличавшие КГБ и КПСС в убийствах около 15 тыс. пленных польских офицеров, появились в нашей печати осенью 1992 г. Шла подготовка к визиту Б. Ельцина в Польшу, и публикации получили скандальный резонанс в России и за рубежом.
Мир узнал о том, что решение об уничтожении пленных поляков было принято постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г. Таким образом, вся ответственность за него ложилась даже не на НКВД (он был лишь исполнителем акции), а на высшее руководство Компартии.
А если совсем конкретно, то вопрос о судьбе польских офицеров по поручению И. Сталина был подготовлен Л. Берия. На ответном письме Сталину помимо подписи самого Берия имелись резолюции Ворошилова, Молотова, Микояна, Калинина и Кагановича.
Особая папка
ДОКУМЕНТЫ носили столь изобличающий характер, что были изъяты из секретного архива ЦК КПСС и хранились в отдельном пакете N 1 непосредственно в Политбюро. Как проклятие, он передавался "в наследство" от одного генсека другому.
После отставки М. Горбачева "папка" Политбюро попала к Б. Ельцину. По свидетельству тогдашнего руководителя Комитета по делам архивов Р. Пихоя, российский президент был так потрясен ее содержанием, что решил предать все гласности. Он немедленно отправил в Польшу Р. Пихоя, который и вручил документы о трагедии президенту Польши Леху Валенсе.
В истории с преданием гласности "Катынского дела" имелся и еще один аспект, касавшийся личных взаимоотношений Ельцина и Горбачева. Бориса Николаевича очень раздражала политическая активность бывшего Президента СССР. К тому же пресса тех дней прямо писала о возможности консолидации руководства КПРФ, лидеров Верховного Совета и Горбачева. В этой ситуации Б. Ельцин и распорядился провести брифинг для российских журналистов, на котором впервые было заявлено о существовании "особой папки" и что о ее содержании знал бывший генсек КПСС М. Горбачев. Ранее он отрицал, что был осведомлен о виновниках катынской трагедии.
Но в "особой папке" была найдена и служебная записка В. Фалина, заведующего Международным отделом ЦК, на имя Горбачева. Она была датирована 22 февраля 1990 г. и называлась "Дополнительные сведения о трагедии в Катыни". В записке приводились конкретные данные о трагедии и о том, кто был ее исполнителем. В. Фалин ставил перед М. Горбачевым вопрос: "В какой форме и когда довести до сведения польской и советской общественности этот вывод?" Пометки Горбачева на записке свидетельствовали, что и он читал содержимое папки. Однако так и не решился предать его гласности.
Месть Горбачеву
НО ПРЕСС-СЛУЖБА М. Горбачева выступила с опровержением. Она настаивала на том, что в этой трагической истории имеется совершенно конкретная подоплека - попытка свести личные счеты с Горбачевым.
Почувствовав, что "переборщил", Б. Ельцин счел нужным сделать примирительный жест в отношении Горбачева. Ему в тот период был запрещен выезд за границу в связи с делом ГКЧП. Ельцин вмешался - и этот запрет был снят.
Шлюз секретных архивов ЦК КПСС, приоткрытый Б. Ельциным в 1992 г., быстро закрылся. Была расформирована и комиссия по их изучению, в которую входили и иностранные специалисты. Возникло опасение, что публикация "щекотливых" документов может нанести ущерб интересам России. К тому же Б. Ельцин испугался, что публикация разоблачительных документов, касающихся КПСС, усугубит и без того жесткую антиельцинскую позицию коммунистов. Так что секреты КПСС еще ждут своего часа.
ВСЕГО ЛИШЬ ВЕРСИЯ. Феликс метил в Ильича?