ИТАК, Франкфурт - 94. Крупнейшее в мире книгоиздательское мероприятие. Сотни и сотни издательств - от монстров типа "Пингвин" до крошечных, издающих, например, лесбиянские комиксы.
Ты можешь, давясь средь толпы в немецком павильоне (а здесь толпа жуткая - немецкое книгоиздательское дело - одно из самых развитых в мире, интерес к нему огромный), встретить писателя, книгами которого зачитывался в позднем детстве и ранней юности. Чингиз Айтматов, улыбающийся, уверенный, вальяжный, подходит к стенду со своими книгами, и это издательство швейцарское - отнюдь не отечественное. И первый вопрос мой, пробившейся именем газеты к знаменитости (через пяток запланированных корреспондентов), чувствует ли он себя вправе писать, живя за границей, книги о наших родных проблемах.
- Каждый должен быть на своем месте, но наступают иногда исторические моменты смещения национальных сфер. И если это коснулось тебя, нужно позволить испытать себя в других ипостасях. Такой путь - не тупиковый путь, эти моменты дают тебе возможность иметь несколько более широкий кругозор. Мне такое своеобразное испытание помогло написать новый роман, который называется "Тавро Кассандры".
Слова о новом романе, который, безусловно, не пройдет на Западе незамеченным, проливают бальзам на сердце. Не столько на журналистскую часть сердца, сколько на книголюбительскую. Поскольку на франкфуртском книжном балу наш павильон был подобен Золушке, которую взяли на бал сердобольные сестрицы, но платье ей подарить не успели. Если раньше, являясь крупной и опасной империей зла, мы гордо селились в престижном четвертом павильоне, то сейчас - на отшибе, в павильоне N 3, в мирном соседстве с Китаем, Албанией, Сербией, Словакией и прочим постсоциалистическим братством.
В мировом книгоиздательском процессе мы лишь иногда допрыгиваем до нормального среднего уровня. На ярмарке стало ясно, что в мире существует индустрия бестселлеров (и это качественное чтение, а не то барахло, которым зачастую завалены наши прилавки), что наступает компьютерное чтение, компьютерные книги, что есть художественные альбомы, картины в которых при определенном угле зрения становятся объемными... И что наша уверенность, будто именно мы беспримерно духовные люди с самой лучшей на сегодня литературой, мало чем подкреплена.
Одной из самых ярких книг на ярмарке была книга Е. Евтушенко "Не умирай прежде смерти", интересная разве что плохо прикрытыми личными откровениями. Но ей было сделано некоторое паблисити на Западе...
И, конечно, нельзя было не поинтересоваться у Чингиза Торекуловича, каково его мнение по поводу сегодняшнего литературного процесса.
- Литература сегодня - с трудом обозрима, даже затрудняюсь сформулировать, какая она. Диапазон огромный: от того, что мне близко, до совершенно неприемлемого для меня. Неприемлема та, что своей главной целью считает превращение в предмет литературы инстинкты, исподволь идущие через человеческую жизнь. Но, может быть, это внесет в литературу что-то необыкновенное. Посмотрим. Сейчас мы все стоим на пороге новых испытаний - исторических, социальных, культурных. Это касается каждой личности. Мы должны понимать, что находимся в процессе становления новой личности и нового общества, в переоценке прошлого, предвидения будущего.
А пока мы переоцениваем, Германия дает нашим мелким издательствам деньги на участие в ярмарке - бесплатный стенд, проезд, суточные. Почему-то Германия, а не Отечество, хотя этим удивить уже трудно. То, что пишется и издается у нас, Запад все же интересует - уже не как экзотика, а как продукция. И немудрено, что наши издатели значительную часть лучших своих книг стараются пустить на Запад - это деньги, это перспектива.
Надо запомнить номер павильона, в этом году наше место было там. Но у нас было место. Книга может многое, почти все.
От редакции. В одном из ближайших номеров "АиФ" будет опубликовано интервью с Чингизом Айтматовым.
ИНТЕРЕСНЫЙ СОБЕСЕДНИК. Ф. Искандер: "Писатель, как судья, - должен быть вне политики"