От 3 до 4 лет лишения свободы потребовал прокурор для двух сотрудников милиции на процессе, который идет в Нижнем Новгороде. Выбивая признание в убийстве, они вынудили своего коллегу выброситься из окна кабинета.
В 1998 г. Алексею Михееву было 22 года. За плечами - служба в армии, впереди - работа в спецполку ГАИ, куда он устроился всего полмесяца назад, и учеба в политехническом институте. Как-то сентябрьским вечером на своей машине, подаренной дедушкой, он с близким другом Ильей Фроловым поехал из Нижнего Новгорода в соседний Богородск покататься. Там они посадили двух голосующих девчонок, поездили по городку и собрались домой. Одна из девушек, отказавшись ехать, осталась в Богородске, а другая отправилась с ними в Нижний. Вышла в центре города, распрощавшись и не оставив координат. Домой в тот вечер девушка не вернулась, как и в следующий. На третий день родители объявили ее в розыск. Последними, с кем видели пропавшую, были Алеша и Илья. На беду, у девушки оказались родственники в чинах и милицейских погонах, которые потребовали немедленно разыскать... нет, не саму пропавшую, а тех, кто ее убил.
Алексея и Илью избивали, требуя признаться в совершении преступления. Но не это было самым страшным. "Я подключу электроток, вставлю тебе в задницу электрод. Ты утонешь в крови, но все расскажешь", - примерно так орали на Фролова оперативники угрозыска Ленинского района города. Илья сломался. Он написал явку с повинной, где подробно рассказал, как Михеев насиловал девушку, а потом завел ее в посадку и убил. Описал Фролов и место убийства, на которое дважды выезжали опера и кинологи с собаками. Тела не нашли.
"Убитая" через 10 дней вернулась домой
НАДО было обрабатывать Михеева. Сначала его тоже били и пугали. А потом его стали пытать: майор Костерин, опер того же Ленинского УВД, и подполковник Сомов подключали к ушам Алексея клеммы и пускали ток. После нескольких сеансов "электротерапии" Михеев признался в этом убийстве и изнасиловании, а попутно еще в четырех других убийствах.
"Они требовали, чтобы я указал место, где спрятал труп, говорили, что я работаю в ГАИ, поэтому у меня должна быть хорошая память, - вспоминает Алексей. - При всем желании я этого сделать не мог, и тогда они сказали, что подключат ток к гениталиям. Я был словно птичка в клетке, метался по кабинету, а потом что-то в мозгу взорвалось, и я бросился в окно, разбив стекло головой". Он упал с 3-го этажа на мотоцикл. В результате - перелом позвоночника, другие серьезные травмы, из-за чего нижняя часть тела оказалась полностью парализованной.
В больнице его палату охраняли 6 вооруженных милиционеров. А вслед Людмиле Николаевне, примчавшейся к сыну, шептали, что она мать убийцы и маньяка. Врачи не спешили делать операцию такому мерзкому преступнику. Если бы поторопились, последствия были бы не такими ужасными. Сегодня Алексей практически умирает, единственное, что его поддерживает, - желание услышать приговор своим мучителям, которые искалечили жизнь невиновного человека. Невиновного - потому что в тот день, когда Алексей вылетел из окна, пропавшая девушка вернулась домой. Она просто 10 дней отдыхала в компании и не хотела звонить домой.
Но кошмар для 22-летнего парня и его мамы тогда только начинался. За эти 7 лет Алексей несколько раз был на волосок от смерти. Денег на лечение не было. ГУВД отказалось признать травму Михеева производственной, за которую пришлось бы выплатить порядка 250 000 рублей компенсации. Да и пенсия выросла бы с 2 до 8 тысяч рублей.
На лечение за границу Михеевы попали благодаря нижегородскому Комитету против пыток, который все эти годы поддерживал их материально и морально. Фонд норвежских полицейских, узнав его историю, устроил Михееву лечение в одном из госпиталей Осло. Чужие люди собирали деньги на дорогие операции всем миром. Студентки пекли пирожки и продавали их по городу, назвав акцию "Поможем Алексею". А врач, который делал операцию, устроил в главном концертном зале норвежской столицы благотворительный концерт, на котором пел вместе со своей семьей.
Следствие длилось 7 лет
А ПАРАЛЛЕЛЬНО все эти 7 лет Комитет против пыток, который, собственно, и появился благодаря делу Михеева, вел войну за справедливость. Уголовное дело против милиционеров Сомова и Кастерина имеет следующую статистику: 3 отказа в возбуждении, 3 раза дело было приостановлено и 20 (!) раз прекращено. "Лед тронулся только тогда, - вспоминает Игорь Каляпин, председатель комитета, - когда Европейский суд по правам человека признал жалобу Алексея приемлемой и назначил срок ее рассмотрения. Тогда из Генпрокуратуры пришло указание срочно рассмотреть это дело и передать его в суд".
Этот номер газеты выйдет в день вынесения приговора. Алексей почему-то уверен, что, когда его мучителей накажут, другим тоже неповадно будет. Знает Алеша и то, о чем они с мамой не любят говорить: прогнозы врачей относительно его будущего самые удручающие. Возможно, если с помощью Европейского суда ему заплатят какие-то деньги, это поможет продлить жизнь еще на несколько лет. Но Алексей не унывает, он даже занялся поиском работы на дому. Хочет хоть немного помочь маме, которая 7 лет выбивается из сил, делая все, чтобы сын жил.
P. S. С другом детства И. Фроловым Алексей за эти годы виделся два раза - в суде и на телепередаче. Предательства он не простил. Cейчас Фролов работает в том самом отделении милиции, где пытали парней. Девушка, из-за которой все случилось, потребовала в суде от Михеева моральной компенсации: после публичной огласки ее личная жизнь никак не складывается. Подполковник Сомов продолжает работать в милиции, майор Костерин ушел на пенсию и работает охранником в частной фирме. До оглашения приговора оба находились под подпиской о невыезде.
"Третий глаз" слепого адвоката