В США изучающих русский язык меньше, чем в СССР преподавателей английского. США глазами ученого

Какими проблемами занимается Институт США и Канады? Что мешает советскому и американскому народам лучше узнать друг друга? Почему у нас нет другого пути, кроме сосуществования?

На эти и другие вопросы читателей в беседе с корреспондентом А. Мещерским отвечает директор Института США и Канады АН СССР академик Г. А. АРБАТОВ.

КОРР. Сколько лет вы занимаетесь американистикой и как вы в нее пришли?

АРБАТОВ. Пришел я в нее еще студентом. Когда в 1944 г. меня демобилизовали из армии как инвалида Великой Отечественной войны, я поступил в Институт международных отношений, а когда дело дошло до специализации, выбрал Америку. Это было естественно:

США были нашим союзником, да и страна не без оснований казалась мне интересной.

В 1967 г., когда было принято решение о создании института (а я в то время работал в аппарате ЦК КПСС), руководство Академии наук СССР предложило мне возглавить его. Ну и примерно через полгода меня отпустили. Помню, первые недели две-три я работал в институте один, уже потом начали появляться другие люди.

КОРР. Какие задачи решает Институт США и Канады?

АРБАТОВ. Это научно-исследовательский институт Академии наук СССР. Его задачи - изучать на междисциплинарной основе Соединенные Штаты и советско-американские отношения, а также Канаду. Мы исследуем широкий комплекс проблем США: экономику, внутренние проблемы страны, ее внешнюю политику. И если я говорю о внутренних проблемах, то сюда входит очень многое: партии, правительство, конгресс, социальные и национальные проблемы, региональные проблемы Америки, ее организации, общественное мнение, массовая идеология, некоторые аспекты культуры. Есть и отдел Канады. Мы выпускаем книги, ежемесячный журнал, выходящий тиражом более 30 тыс. экземпляров. В первую очередь мы занимаемся фундаментальными исследованиями

Вместе с тем, у нас есть и кое-какие работы, нацеленные на практику и имеющие практические результаты. Мы участвовали, например, в создании системы управления КамАЗом (некоторые наши сотрудники даже получили за эту работу награды), разрабатывали рекомендации в сфере сельского хозяйства, контроля качества продукции и т. д.

Что касается наших выводов и соображений по крупным экономическим и общеполитическим вопросам, то это - скромный вклад в ту копилку знаний, которая важна, чтобы понимать проблемы и на этой на основе принимать соответствующие существенные решения.

КОРР. На Западе иногда вас называют "ближайшим советником Кремля по американским делам".

АРБАТОВ. На Западе привыкли переносить понятия своей политической системы на другую. Поэтому к их оценкам надо относиться осторожно. Я работаю в основном в этом кабинете. Но когда у меня возникает идея, которая кажется мне интересной (к сожалению, это происходит реже, чем хотелось бы), то у меня нет трудностей, чтобы довести ее до руководства.

Бывает и так, что мы получаем задания. И мы считаем своим долгом как можно лучше выполнять их.

Кроме моих функций как директора института, я выполняю обязанности депутата Верховного Совета. Я депутат от Шемахинского округа в Азербайджане, и с этим у меня связано немало забот.

КОРР. Из выдвинутых вами идей, соображений за эти годы чем вы гордитесь больше всего?

АРБАТОВ. На этот вопрос ответить непросто. В силу сложившихся и, по-моему, неплохих традиций, у нас не принято говорить о таких вещах. Это было бы нескромно. А кроме того, я ведь не какой-нибудь стайный советник" при руководстве, а директор академического института. Наш институт проводит исследования, на их основе дает рекомендации, бывают, мне кажется, и интересные.

Мы, например, были среди первых, кто начал говорить о белковой проблеме как ключевом звене кормовой и вообще продовольственной проблемы еще в начале 70-х годов. Возможно, все эти вопросы решили бы и без нас, но надеюсь, что мы помогли чуть сократить путь к их пониманию. Высказаны были нами и некоторые новые идеи по проблемам управления, а также по ряду проблем научно- технического прогресса. Что касается политики, то эта тема очень уж чувствительная, и о ней я лучше помолчу.

КОРР. Если перейти непосредственно к стране, которой вы занимались много лет, Америка - "то ваша любовь или ваша боль?

АРБАТОВ. Я не имею права себе позволить ни того, ни другого. Чтобы быть добросовестным, надежным исследователем, я, как и мои коллеги, должен быть объективным и не позволять эмоциям заслонить то, что происходит. Крайне опасно, если даже самые добрые желания, устремления ученого не контролируются им, а потому окрашивают его выводы. Но при этом все мы исходим из того, что в интересах СССР поддерживать нормальные, хорошие отношения с Америкой.

Что касается любви и боли, то могу сказать, что моя главная любовь - это собственная страна, а боль - ее нерешенные проблемы. Хотя наш институт называется Институтом США и Канады, нельзя забывать, что по своей сути это институт Советского Союза, но только тот, которому поручено заниматься изучением США и Канады.

КОРР. Из ваших многочисленных поездок в США какое впечатление от страны, от американцев было самым ярким?

АРБАТОВ. Впечатления в основном чисто профессиональные. Когда я еду в Америку, занимаюсь там главным образом тем же, чем я занимаюсь здесь: встречаюсь с людьми, разговариваю, читаю, думаю. Честно говоря, даже познакомиться с чисто туристскими достопримечательностями бывает трудно - не хватает, как правило, времени.

Это не значит, что впечатлений от такой интересной страны, как США, у меня, как и у любого другого нашего человека, туда попадающего, мало или что они недостаточно яркие. Наоборот, но я бы все-таки сказал, что обо всех хороших сторонах Америки, ее достижениях советские люди в целом знают и до ее посещения. Мало того, кое-что, когда пробуешь, так сказать, "на зуб", может оказаться не таким впечатляющим, как думал, И это в какой-то мере понятно. Американцы хорошо умеют себя подать, они мастера рекламы. Все хорошее и интересное, что есть в США, уже растиражировано и в журналах, и в кино, и по телевидению.

О том плохом, что есть в США, тоже пишут и показывают много и американцы, и тем более мы. Но мне кажется, что, хотя об этом плохом у нас знают, как правило, не отдают себе отчет, насколько это действительно плохо. Отчасти это объясняется тем, что были у нас пережимы в пропаганде, особо в показе все тех же сюжетов "негативного" в США. и люди стали относиться осторожно к тому, что им на сей счет говорят.

Думаю, например, что большинство советских людей даже не представляют себе, насколько ужасное впечатление производят многие центральные районы крупнейших американских городов: Детройта, Чикаго, Гарлем и Бронкс в Нью-Йорке и т. д. Это страшные районы, иногда кажется, будто по ним прошла война. К тому же это опасные районы, где и на улицу не выйдешь.

Но сводить всю Америку и американскую жизнь к таким районам, да и вообще только к негативному - безработице, бездомным, преступности, порнографии, наркомании, конечно, никак нельзя. Это - великая техническая цивилизация, немалых достижений США добились в науке, образовании, культуре. Много привлекательного есть и в самих американцах. Хорошая черта у них - подкупающая непосредственность в общении, особенно в малых городах и сельских районах, в провинции, среди студенческой молодежи. Вместе с тем не устаешь поражаться удивительному невежеству многих американцев в отношении других стран, особенно нашей. Хотя в последнее время, надо сказать, уровень "просвещенности" насчет СССР начал несколько повышаться.

Невежество в отношении остального мира имеет у американцев исторические корни, в чем-то связано не только с нехваткой информации, но и с отсутствием интереса. Для американцев особенно типичен эгоцентризм. Они интересуются в основном собой. И это естественно, я не в упрек им говорю. Когда живешь двести с лишним лет за двумя океанами, не только вдали, но и в безопасности от других стран, когда экономика долгое время удовлетворяла себя и работала сама на себя, такой эгоцентрический взгляд на мир возникает почти неизбежно. Одно из его проявлений - американцы почти не знают иностранных языков. Ведь это факт, что в США изучающих русский язык меньше, чем у нас преподавателей английского языка. Правда, в последнее время и здесь положение начало несколько меняться, возможно, благодаря перестройке и нашим внешнеполитическим усилиям, пробудившим интерес к Советскому Союзу. Но пока это лишь первые "шевеления".

Во время одной телевизионной дискуссии, помню, зашел разговор о том, как у нас знают США, а в Америке - Советский Союз. Я сказал, что в принципе, наверное, правильнее говорить не об уровне знания, а об уровне невежества той или иной страны в отношении другой. (К сожалению, впрочем, нередко люди являются невеждами даже в отношении своей собственной страны, а в отношении другой - тем более.) Так вот, продолжал я, тогда берусь утверждать, что уровень невежества а Советском Союзе насчет Америки гораздо ниже, чем уровень невежества американцев насчет СССР. Мне никак не хотели поверить. Говорили: как так, в США вы можете купить в газетных киосках "Правду", другие советские газеты, а в СССР американских газет не продают. Насчет наших газет в США я спорить не стал - американец, если он не знает русский язык, советскую газету не купит (хотя в последнее время "Правда" стала издаваться на английском языке, но стоит очень дорого и распространяется лишь среди специалистов). Главное, в конце концов, даже не в газетах. Наш народ в старых российских традициях сохранил и развил традицию живого интереса к другим странам, к зарубежной культуре - традицию интернационалистскую. В какой-то мере это характерно и для Других европейских народов.

А у американцев иначе. Они слишком долго не интересовались другими, были заняты только самими собой, тем, чтобы пробиваться, делать деньги. Хотя я постоянно ловлю себя на мысли и все время к этому возвращаюсь, что в последнее время происходят изменения. Отчасти это связано с ростом образования, отчасти, возможно, с тем, что американцы наконец-то начинают себя ощущать так же, как мы и другие европейские народы себя ощущали всю свою историю. Они начинают, в частности, понимать, что в случае войны так же уязвимы, как другие, что живут они в таком же взаимозависимом мире, что какие-то события даже в отдаленном районе земного шара могут обернуться для них тяжелыми последствиями.

Отсюда рост интереса к нашей стране и к русскому языку. Мы сейчас буквально завалены просьбами американских университетов и колледжей помочь им в организации изучения русского языка студентами.

Хотя надо честно признать, что американцу без иностранного языка легче, чем другим, - уж очень многие в мире говорят по- английски. Поэтому у них куда меньше языковых неудобств, чем, скажем, у европейцев или азиатов.

Говорю все это не в осуждение. Думаю, мы занимали и занимаем правильную позицию: в отличие от американцев мы не стараемся учить других жить и считаем, что если и можем чем-то на них воздействовать, то силою примера. Это - ленинский метод.

Окончание следует.

Смотрите также:

• Минута телерекламы в момент трансляции игр за Суперкубок США по американскому футболу стоит уже 1 миллион долларов. Вершки и корешки... культуры →
• Общественность Японии проявляет значительный интерес к переменам, происходящим в СССР. Этот близкий незнакомый сосед →
• Американцы умеют много и хорошо работать. И этому у них нам стоит поучиться. США глазами ученого →