Слышал, что в середине 30-х годов при наркоме обороны был создан Военный Совет. Чем он занимался?
В. Живов, г. Электроугли, Московская обл.
ВОЕННЫЙ Совет при наркоме обороны был создан в 1934 г. Его решения утверждались наркомом и проводились в жизнь его приказами.
Это было время, когда совершенствовалась организационная структура частей и соединений Вооруженных Сил нашей страны. Если в 1925 г. при штатной численности 12 800 человек стрелковая дивизия Красной Армии имела 54 орудия, 189 станковых и 81 ручной пулемет и не имела танков и зенитных средств, то в 1935 г. эта же дивизия примерно при такой же численности имела уже 57 танков, до сотни орудий, 180 станковых, более 350 ручных и 18 зенитных пулеметов.
В 1932 г. в Красной Армии создаются первые в мире механизированные корпуса, каждый из которых имел более 500 танков и 200 автомобилей. К концу 1935 г. таких механизированных корпусов было уже 4. Создание и практическое опробование первых механизированных соединений послужили хорошей базой для дальнейшего развития теории глубокой операции. Той теории, которая нашла широкое практическое применение в ходе второй мировой войны.
Индустриализация страны позволила успешно решать задачу создания современного по тем временам оружия.
Насыщаясь новой техникой и вооружением, Красная Армия все дальше отходила от территориальной системы комплектования и обучения. К концу 1935 г. почти три четверти ее дивизий стали кадровыми.
Рождались новые рода войск. В начале 30-х гг. появились воздушно- десантные подразделения, в 1933 г. - первая воздушно-десантная бригада. А уже в 1934 г. в присутствии военных представителей капиталистических государств на учениях были продемонстрированы тактические и оперативные воздушные десанты.
Совершенствовались Военно-Воздушные Силы. Численно рос Военно-Морской Флот. В его состав к началу Великой Отечественной войны входили 3 линкора, 7 крейсеров, 54 эсминца и лидера, 212 подводных лодок, 22 сторожевых корабля, 80 тральщиков, 287 торпедных катеров.
22 сентября 1935 г. для повышения авторитета командных кадров постановлением ЦИК и СНК СССР в Красной Армии были введены персональные воинские звания для командного и начальствующего состава. Первыми Маршалами Советского Союза стали В. К. Блюхер, С. М. Буденный, К. Е. Ворошилов, А. И. Егоров, М. Н. Тухачевский.
В этом же году был создан Генеральный штаб РККА, первым начальником которого стал Маршал Советского Союза А. И. Егоров.
Многие члены Военного Совета прошли суровую школу гражданской войны. Среди них - командующий Отдельной Дальневосточной армией В. К. Блюхер, командующий войсками Белорусского военного округа И. П. Уборевич, командующий войсками Киевского военного округа И. Э. Якир, командующий войсками Приволжского военного округа П. Е. Дыбенко и многие другие.
По-разному сложилась судьба первых членов Военного Совета. Некоторые из них (К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, Б. М. Шапошников) в годы Великой Отечественной войны организовывали отпор агрессии, другие (И. Р. Апанасенко) погибли в боях за Родину. К сожалению, многие из тех военачальников, которые входили в первый состав Военного Совета при наркоме обороны, стали жертвами репрессий 1937-1938 гг.
Однако дело, которому они отдали свои силы и знания, не пропало даром. Их вклад в укрепление обороноспособности страны был столь велик, что непосредственно сказался на ходе Великой Отечественной войны. Их ученики и последователи, творчески применяя опыт военачальников 30-х годов, во время войны стали крупными полководцами. Среди них Г. К. Жуков, А. М. Василевский, К. К. Рокоссовский, Н. Ф. Ватутин, А. И. Антонов и многие, многие другие.
* * *
К. Симонов: "Люди советской военной школы"
Когда мы говорим о просчетах Гитлера и германского генерального штаба, следует помнить, что один из главных просчетов был просчет в оценке кадров. В 1937-1938 годах эти кадры понесли страшный урон, и Гитлер и германский генеральный штаб считали этот урон невосполнимым.
...Однажды попробовал мысленно представить: предположим, в 1937 г. не было бы всего остального, а был бы просто один трагический случай - авария летевшего на маневры самолета, на борту которого находились Тухачевский, Уборевич, Корк и другие жертвы будущего фальсифицированного процесса. Была бы эта авария трагической? Конечно. Нанесла бы она ущерб строительству армии? Разумеется. Привела бы она через четыре года - в 1941 г. - к далеко идущим последствиям? Спросил и мысленно ответил себе: нет, не привела бы. Потому что потеря такого рода при всем ее трагизме заставила бы нас по нашей революционной традиции только теснее сплотить ряды.
Но в 1937 г. погибли не они одни. Вслед за ними и в связи с их гибелью погибли сотни и тысячи других людей, составлявших значительную часть цвета нашей армии. И не просто погибли, а в сознании большинства людей ушли из жизни с клеймом предательства.
Речь идет не только о потерях, связанных с ушедшими. Надо помнить, что творилось в душах людей, оставшихся служить в армии, о силе нанесенного им духовного удара. Надо помнить, каких невероятных трудов стоило армии - в данном случае я говорю только об армии - начать приходить в себя после этих страшных ударов.
Однако те кадры, которые сохранились в нашей армии, пережив тяжелейшее моральное испытание 1937-1938 годов и еще не оправившись от него в начале войны, показали и свое искусство, и свою способность к росту и совершенствованию. Показали, что они люди той же советской военной школы, из которой вышли такие люди, как Тухачевский, Уборевич, Якир, и в конце концов сделали то, чего не ожидали от них ни наши враги, ни наши союзники, - вышли из этой страшной войны победителями.
Из статьи К. Симонова "Уроки истории и долг писателя". "Наука и жизнь", 1987, N 6.
ОТКРЫВАЮТСЯ АРХИВЫ