Как повлияет начавшийся процесс разоружения на развитие советской экономики? Об этом корреспондент "АиФ" Д. МАКАРОВ беседует с заместителем министра иностранных дел СССР В. КАРПОВЫМ.
- Прежде всего позвольте вас поздравить с назначением на пост заместителя министра иностранных дел и одновременно задать вопрос: каковы будут ваши новые функции?
- Большое спасибо за поздравление. Что же касается моих функций, то практически они остаются те же: вопросы разоружения, контроля над вооружениями и связанные с этим проблемы; определение приоритетов при рассмотрении проблем разоружения и ограничения вооружений и такие, я бы сказал, пограничные области, связанные с разоруженческой тематикой, но уже переходящие в область экономики, как, например, конверсия военной промышленности, перевод ее на рельсы гражданского производства; вопросы, связанные с торговлей оружием и ее ограничением, т. е. такого рода вопросы, которые выходят за рамки чисто переговорной тематики.
- Сейчас мы говорим о том, что переходим к оборонительной доктрине. Означает ли это, что в прошлом наша военная доктрина носила наступательный характер?
- Ну, я бы однозначно не стал так высказываться о характере доктрины только потому, что сейчас мы говорим, что ей надо придать оборонительный характер, как бы делая отсюда вывод, что раньше, дескать, она не была оборонительной. Весь смысл нашей внешней политики после Октябрьской революции заключался в том, чтобы защитить завоевания социализма, и по самой своей природе мы должны были именно обороняться - сначала от Антанты, а затем и от других посягательств на нашу страну.
После второй мировой войны создалась обстановка "холодной войны", когда Запад и Восток четко разделились на два лагеря. В этих условиях сложилась ситуация, в которой в Советском Союзе, исходя из тогдашнего понимания стратегической обстановки, сформировалось представление об особенностях строительства наших Вооруженных Сил, с тем чтобы они в случае необходимости могли вести оборонительную войну по защите нашей Родины и всего социалистического содружества. Тогда-то и была сделана ставка на создание крупномасштабных армий, оснащенных современной техникой, в том числе и техникой, предназначенной для ведения наступательных операций. В тех условиях, видимо, это было оправданно, с точки зрения опять же, повторяю, того периода, той философии. В ответ на ядерное оружие, которым Соединенные Штаты располагали еще начиная с 1945 г. (а мы получили к нему доступ только несколько лет спустя), мы сделали упор на танки, артиллерию, т. е. сухопутные средства, которые могли бы создать какой-то противовес американскому ядерному оружию в Европе.
Сейчас в новых условиях, когда мир изменился, когда пробивает себе дорогу новое политическое мышление и на передний план выходят задачи сохранения современной цивилизации, защиты общечеловеческих ценностей, стало необходимым и изменение стратегии Вооруженных Сил СССР.
Это не значит, что мы хотим в одностороннем порядке сократить все, что может стрелять, и тем самым превратить наши Вооруженные Силы в нечто вроде пацифистской организации. Но мы идем по пути их перестройки. Возьмите характер тех односторонних мер, которые были объявлены М. С. Горбачевым 7 декабря в ООН. В чем их смысл? Могут сказать, что при Хрущеве, в конце 50-х годов, тоже проводились сокращения. Однако нынешние сокращения связаны с изменением и самой структуры Вооруженных Сил СССР. Это не просто сокращение армии на 500 тыс. человек, это и перестройка военной организации за счет уменьшения количества вооружений, имеющих наступательный характер, и увеличение за счет этого возможностей оборонительного характера. То есть мотопехотная дивизия, скажем, будет иметь уже меньшее количество танков, у нее будут изъяты артиллерийские орудия крупного калибра, десантно- переправочные средства, предназначенные для преодоления рубежей при наступлении.
Однако идти в этом направлении в одиночку дальше и ликвидировать, скажем, вообще возможности наших Вооруженных Сил вести крупномасштабные операции мы, конечно, не сможем. Для этого нужны соответствующие договоренности с НАТО относительно сокращений их вооруженных сил, соразмерных и по сути своей соответствующих нашим сокращениям, т. е. ведущих к тому же результату: к снижению наступательных возможностей вооруженных сил НАТО и приданию им оборонительного характера.
- На Западе до сих пор бытует старый стереотип: не доверять СССР, поскольку он тотально скрывает все, что касается его армии. Не пора ли приоткрыть завесу и над этой областью?
- Я думаю, политика гласности просто обязывает нас это сделать. Реформа структуры государственной власти, создание нового Верховного Совета и придание ему новых функций, согласно тем изменениям в Конституции, которые уже одобрены и которые являются пока лишь первой частью реформы, должны привести к тому, что вопросы военного строительства, расходов на оборону, ассигнования на военную промышленность - все это должно стать предметом обсуждения и принятия решений после всесторонней дискуссии в верховном органе власти страны. Те расходы, которые в условиях закрытости идут на военные нужды, не всегда диктуются именно нуждами, а могут быть обусловлены инерцией административного аппарата, какими-то политическими установками, которые уже свой век отжили и нуждаются в серьезной корректировке.
Возьмите, скажем, решение о производстве ракет СС-20. Оно было принято в 70-е годы. Сейчас же мы занимаемся тем, что уничтожаем все такие ракеты, что произвели за эти годы, на что потратили миллиарды. Теперь мы вкладываем деньги в то, чтобы их уничтожить. Может быть, надо было в свое время остановиться, прекратить производство? Тем более что стратегическая обстановка такого массового развертывания ракет СС-20, как теперь выясняется, и не требовала. К нам тогда, в середине 70-х, обратился канцлер ФРГ Г. Шмидт с предложением о замораживании, развертывания наших ракет СС-20. В этом случае Шмидт ставил вопрос о возможности предотвращения развертывания "першингов" и американских крылатых ракет в Европе. Но у нас конвейер работал, период застоя переживал свой расцвет, и мы думали и действовали по инерции. Мне представляется, что сейчас мы уже не можем в условиях гласности и открытости держать за семью печатями проблемы военных расходов, численность Вооруженных Сил, количество и даже, может быть, тактико- технические данные основных видов вооружений, которыми располагает Советский Союз. Открытость в этой области может способствовать созданию атмосферы доверия между СССР и США, ОВД и НАТО, а также должна привести к более рациональному распределению наших ресурсов между гражданской и военной промышленностью. Гласность необходима здесь для правильного решения экономических вопросов.
- Много средств в свое время было вложено и в строительство Красноярской РЛС. Почему недавно было принято решение о переоборудовании ее в гражданский объект?
- Решение о ее возведении было принято в конце 70-х годов. К 1983 г. строительство достигло такой стадии, когда американцы поставили перед нами вопрос о соответствии этой станции положениям Договора об ограничении систем противоракетной обороны 1972 г. Выбранное место и тот факт, что ее строительство напоминало строительство других РАС, которые использовались у нас с целью предупреждения о ракетном нападении, позволило американцам обвинять нас в том, что мы обходим положения договора, хотя. Красноярская станция создавалась для слежения за космосом. Мы приводили американцам целый ряд обоснований в пользу того, что Красноярская станция необходима для этих целей. Но американцы продолжали гнуть свою линию, обвиняя нас в несоблюдении положения Договора по ПРО. В результате создалась такая обстановка, когда политические издержки в связи со строительством этой станции стали слишком велики. Поэтому в октябре 1987 г. Правительством СССР было принято решение о замораживании строительных работ на Красноярской РАС. Такой мораторий был объявлен на год. В сентябре 1988 г. М. С. Горбачев выступил с новым предложением: создать на базе Красноярской РАС международный центр научных космических исследований. Академия наук СССР, в ведение которой эта станция передана, обсуждает сейчас практические задачи, которые могла бы решать Красноярская РАС в исследовании космоса и атмосферы Земли. Когда эта работа будет закончена, то можно будет обратиться к международной научной общественности, с тем чтобы пригласить ее принять участие в обсуждении возможностей использования Красноярской РЛС в проведении исследований, которые стали бы частью общемировой системы наблюдений, скажем, за верхними слоями атмосферы, за метеоритами и т. д.
- Вы сказали, что в ваши новые обязанности как заместителя министра будет входить наблюдение за конверсией советских военных предприятий. Каким образом вы будете осуществлять эту новую функцию?
- В мои функции входит не наблюдение за конверсией советских военных предприятий, а изучение постановки этого вопроса в международном масштабе, а также опыта исследований данной проблемы, накопленного международными организациями и другими странами.
С конверсией, т. е. с переходом предприятий военной промышленности на выпуск мирной продукции, связана масса проблем. Это и проблема занятости, и техническое перевооружение предприятий, и переподготовка рабочих и служащих. Ведь уже сейчас сокращение производства вооружений в СССР, объявленное недавно М. С. Горбачевым, составляет 19,5%. В дальнейшем, по мере подписания договора о 50-процентном сокращении стратегических наступательных вооружений, конвенции о запрещении химического оружия, реализации. будущих договоренностей о сокращении обычных вооружений в Европе, эти проблемы будут обостряться. Какой-то части военных предприятий придется заниматься переделкой военной техники в гражданскую.
В беседе с представителями "Трехсторонней комиссии" М. С. Горбачев сказал, например, что 5 тыс. танков будут переделаны в тягачи для гражданских нужд. Задача переоборудования военной техники в гражданскую останется, притом в еще больших размерах, и на будущее.
Однако у нас пока еще мало специалистов по такой трансформации военных предприятий, мало исследований на эту тему. Кое-что делается. Готовится, например, интересное исследование по конверсии Воткинского завода, прекратившего в силу заключения договора с США производство ракет СС-23. Это исследование предназначается для Международной организации труда, где к теме конверсии проявляется большой интерес. В то же время в других странах имеется ряд интересных исследований.
Интересно посмотреть в данной связи на структуру, например, японской промышленности, в которой доля чисто военного производства ничтожна - гораздо меньше одного процента. В то же время японская военная промышленность высокоэффективна, ее продукция обладает высоким качеством. Используя опыт других стран, нам стоит внимательно подумать о том, как обеспечить эффективность военной промышленности при сокращенных уровнях производства с возможным удешевлением этой продукции при одновременном усложнении ее технических характеристик.
- Может быть, выходом здесь явится переход предприятий нашей военной промышленности на хозрасчет с постепенным увеличением доли гражданской продукции в их производстве. Ведь на Западе крайне мало компаний, выпускающих чисто военную продукцию.
- Вы правы. Даже если западная фирма имеет своей профилирующей специальностью производство военной техники, все равно, она, как правило, имеет развитое гражданское производство. Это делается для того, чтобы в случае неблагоприятного развития конъюнктуры, скажем, в производстве тех или иных видов оружия иметь возможность быстро перебросить средства и переориентировать предприятия на выпуск невоенной продукции.
Во-вторых, это позволяет использовать военные исследования в гражданской промышленности. Например, в США изобретение, сделанное в военной области, по закону через год автоматически рассекречивается и может быть использовано той же фирмой в производстве гражданской продукции, в чем фирма, владеющая патентом на изобретение, естественно, заинтересована. Для продления же срока секретности необходима специальная заявка Пентагона.
Нам в связи с этим стоит внимательно продумать, как систему заказов для военных нужд использовать так, чтобы они давали максимальную отдачу и для гражданской промышленности, и разработать систему материальных стимулов научным работникам, конструкторам и инженерам, чтобы они были заинтересованы в использовании военных исследований в гражданских целях. Во всяком случае разрыва между военной и гражданской промышленностью быть не должно. В этом направлении Советом Министров СССР уже принимаются, как известно, конкретные меры, нацеленные на увеличение производства товаров народного потребления в военной промышленности.
Все эти вопросы требуют в настоящее время все больше внимания не только от Министерства иностранных дел, но и других ведомств, имеющих к ним непосредственное отношение.
МИР СОЦИАЛИЗМА. Ключ к прогрессу