В 1987 г. в Москве был открыт первый в стране кабинет анонимного обследования на венерические и заразные кожные заболевания. В 1989 г. его организатора неожиданно увольняют с работы. Почему? Об этом беседа нашего корреспондента В. ПЕРЕМЫШЛЕННИКОВОЙ с бывшим главным дерматовенерологом Москвы В. ТИЦЕМ.
- Виктор Анатольевич, что заставило вас обратиться к этой идее?
- Тщательный анализ заболеваемости последних лет показал, что лишь небольшая часть заболевших регистрируется официальной статистикой.
И это вполне закономерно. Основы диспансеризации венерических больных, доставшиеся нам в наследство от сталинско-брежневских времен, с заключенными в них элементами жестокости и насилия, явно не созвучны процессам демократизации и гуманизации, происходящим в нашем обществе. К сожалению, так сложилось, что человек, заболевший этими болезнями, автоматически становился изгоем, отщепенцем общества, а врач превращался из лекаря в следователя.
- Судя по редакционной почте, психология страха глубоко проникла в эту сферу здравоохранения.
- Совершенно верно. Но иначе и быть не могло. Чтобы добиться хороших показателей, врач обязан всеми правдами и неправдами "выбивать" из пациента сведения об источниках заражения, половых и бытовых контактах, используя нередко угрозы и шантаж. А что в итоге: с одной стороны, "хорошая" статистика (которая не всегда свидетельствует о хорошей работе), с другой страх пациентов перед КВД, разбитые семьи, искалеченные судьбы и т. д. Сразу же оговорюсь, я не призываю не заниматься этой работой. Нет. Но милицейские методы должны искореняться из практической медицины У наших пациентов должен быть выбор. Иначе мы окончательно потеряем доверие людей.
А возьмем порядок обязательной госпитализации венбольных, против которого выступаем мы и за который ратуют некоторые ученые. Ведь нигде в мире венерические болезни поголовно не лечат в стационаре. Только в нашей стране. Как лечатся не захотевшие идти в КВД? Амбулаторно либо подпольно. Почему же тогда нельзя организовать анонимные амбулаторные кабинеты для лиц, которые ни при каких обстоятельствах не будут лечиться официально? По крайней мере, в таких кабинетах их будут лечить специалисты, а не подпольные врачи или вовсе случайные люди.
Лечение сифилиса и гонореи сегодня не представляет больших трудностей. Поэтому давно отпала необходимость подходить к этим болезням с мерками 40-50-летней давности.
- Ваш кабинет функционирует с декабря 1987 г. Сколько человек его посетили?
- Около 20 тыс. В день в среднем обращалось от 60 до 100 человек.
- И каковы результаты его работы?
- С момента открытия нами выявлено и взято на учет более 100 больных сифилисом, свыше 1000 - гонореей, 6 предполагаемых вирусоносителей СПИДа и множество кожной патологии. Именно тех больных, которые были недовыявлены сетью официальных профилактических учреждений.
- Можно ли сравнить эффективность работы вашего кабинета с венкабинетами районных КВД?
- В Москве 31 КВД, в каждом 3-4 венкабинета. Число больных, выявленных в единственном анонимном кабинете, составило десятую часть общей заболеваемости в Москве. Факт, по- моему, не нуждающийся в комментариях. Далее, В городе функционируют 30 отделений профилактических медицинских осмотров. Выявление одного случая сифилиса приходится на 130-140 тыс. осмотренных, а гонореей - на 12-16 тыс. Нами же из каждой тысячи обследованных выявляется 30-35 больных сифилисом и 140-150 гонореей.
- Анонимная форма подразумевает платные услуги?
- Нет, обследование проводится бесплатно.
- Это единственный кабинет в стране?
- Сейчас подобные кабинеты открыты в Мурманске, Иркутске, Хабаровске, Кемерове и других городах. Только за последние полгода в порядке обмена опытом у нас побывало более 30 руководителей кожвенучреждений из различных регионов страны. Наш опыт был одобрен большинством главных врачей па проходившем осенью 1988 г. республиканском совещании в Мурманске. Положительную оценку дала и комиссия Минздрава СССР, проверявшая его работу в августе 1988 г.
- Изменилась ли ситуация в Москве с введением анонимной службы?
- В 1988 г. и первом полугодии 1989 г. в Москве и ряде других регионов нашей страны отмечен некоторый рост венерических заболеваний. Но совершенно неправильно расценивать этот факт как итог плохой работы КВД. Наоборот, хорошая выявляемость и обращаемость непременно должны дать увеличение числа больных. Ведь это позволило вовремя оказать необходимую медицинскую помощь людям, и уменьшить "теневую" статистику.
- Существуют ли в других странах подобные кабинеты?
- Конечно. Наша страна, наверное, единственная, где вензаболезания продолжают ассоциироваться исключительно с безнравственностью.
- Открытие анонимных кабинетов - один из первых практических шагов перестройки в медицине. Как и у любого нововведения, у него, по всей видимости, есть противники?
- Естественно. Поскольку, идея организации этого кабинета была выдвинута практиками, некоторые ученые приняли ее в штыки. Тем не менее в марте 1988 г. коллегия Главного управления здравоохранения Мосгорисполкома (ГУЗМ) одобрила ее. Но назначенный в феврале 1989 г. на должность начальника ГУЗМ замминистра А. Москвичев заявил, что кабинет портит "благополучную" статистику заболеваемости сифилисом и гонореей.
26 мая 1989 г. я был уволен с работы под смешным, надуманным предлогом: неправильная работа но совместительству. Но результаты первых полутора лет работы свидетельствуют, что идея оправдала себя. Поэтому сейчас мы работаем над ее дальнейшим совершенствованием.
Что же касается коллективных писем главных врачей районных КВД, направленных в Минздрав СССР. МГК КПСС, Прокуратуру с просьбой объяснить причину моего освобождения, ответа не получено. Нет его и от ГУЗМ на депутатский запрос.
ОТ РЕДАКЦИИ. Ни в коей мере не претендуя на роль третейского судьи в данном вопросе (точка зрения противников этого метода была опубликована в "АиФ", 1988, N 48), отметим, что метод анонимного обследования и лечения широко распространен в мире и давно доказал свою эффективность. К сожалению, некоторые руководители нашего здравоохранения до сих пор не могут избавиться от уже набившего оскомину стереотипа - бессмысленно противопоставлять официальную и народную медицину, бесплатное и платное здравоохранение, поликлиники и анонимную службу и т. д. Не противостоять они должны, а взаимно дополнять друг друга. Весь мир пришел к пониманию этого. Печальное исключение - лишь наша страна.
Думаем, что сегодня главная причина катастрофического положения в отечественном здравоохранении - боязнь ведомств потерять монопольное право на истину. Отсюда ортодоксальные методы руководства и ведомственные амбиции. Поэтому вряд ли данную конфликтную ситуацию можно расценить иначе, как расправу с человеком, позволившим себе бороться с могучим ведомством, которое считает, что "благополучная" статистика важнее здоровья людей.
Эх, в румяном яблочке...