В ближайшее время Верховный Совет СССР в первом чтении рассмотрит Закон "О печати и других средствах массовой информации". Как известно, еще 27 октября 1917 года Совет Народных Комиссаров принял декреты, о печати, в которых, в частности, содержалось обязательство принять закон о свободе печати. На семьдесят втором году Советской власти народные депутаты получили возможность выполнить ленинский наказ.
С обсуждением проекта Закона, его основного содержания и направленности в печати выступали народные депутаты, юристы, журналисты. Сегодня корреспондент "АиФ" взял интервью по данному вопросу у руководителя еще одной "заинтересованной" организации - начальника Главлита СССР В. БОЛДЫРЕВА.
- Ваше отношение к проекту Закона о печати?
- В целом положительное. Главное, на мой взгляд, в нем законодательно закрепляется свобода информации в нашей стране. Роль средств информации, особенно сейчас, когда у нас происходит "революция в революции", исключительно велика. Печать не только активный локомотив перестройки, но и трибуна для дискуссий. Применительно ко всему международному сообществу свобода информации неотделима от уважения достоинства каждого человека, защиты основных его прав.
- Как согласуется этот ответ с вашим выступлением при обсуждении законопроекта в комитетах Верховного Совета СССР, где, как сообщалось в печати, вы возражали против отмены цензуры?
- Постараюсь внести ясность в этот вопрос. Работники нашей системы - за расширение гласности в печати, беспрепятственное и свободное выражение любых мнений и взглядов гражданами нашей страны на ее страницах, за исключением, разумеется, призывов к насильственному свержению или изменению существующего государственного и общественного строя, пропаганды войны, расовой, национальной, религиозной исключительности или нетерпимости, распространения порнографии. Иначе говоря, мы все против политической, идеологической цензуры.
В то же время проект Закона не предусматривает механизма сохранности государственных, военных, коммерческих и иных охраняемых законом тайн при открытом опубликовании. А это может привести к нанесению ущерба оборонным интересам нашего государства, утечке за рубеж важнейшей научно- технической и экономической информации и, наконец, к значительным материальным потерям при преждевременной публикации данных о новых технологиях и разработках. Именно предотвращение подобного рода сведений в печати, других средствах массовой информации является задачей Главлита СССР и его местных органов, в частности, при осуществлении предварительного контроля некоторой части публикаций (кстати, значительный пласт печатной и телерадиопродукции нами не контролируется).
В проекте записано, что за соответствие распространяемой массовой информации требованиям закона отвечает редактор (главный редактор), которого журналист ставит в известность о пределах, за которыми распространяемая информация может явиться разглашением государственной или иной специально охраняемой законом тайны. Во-первых, эта запись нелогична, поскольку в материале не должно быть сведений, составляющих государственную тайну. Во-вторых, она обязывает редактора и журналиста в совершенстве знать многие проблемы, связанные с защитой государственных секретов, что является тайной, а что таковой не является, какие косвенные данные и при каких условиях могут ее раскрыть в подготовленной информации. Думается, нереально этого добиться от названных работников печати не только сразу после принятия Закона, но даже в отдаленном будущем. Поэтому либо в целях самозащиты будет широко практиковаться не оправданная потребностями охраны государственных и иных тайн "редакторская" цензура, либо, что еще более опасно, будут разглашаться такие тайны.
- Но ведь в проекте предусмотрены санкции против изданий, должностных лиц за нарушение положений Закона. Разве это не будет служить надежным заслоном от разглашения секретов?
- Это последующая или "карательная" цензура, которая, как известно, существует практически во всех странах. Но все ли надо слепо копировать? Вряд ли судебное разбирательство добавит нам демократии. И главное - пострадает редактор, автор, но одновременно пострадает и государство, так как секретные сведения будут уже опубликованы и никакие решения прокурора или суда не смогут их "пересекретить", тем более, если они попадут в такие средства оперативной массовой информации, как газеты, теле- или радиопередачи. Да и современное состояние нашего судопроизводства ставит под сомнение реальность выполнения статьи 25 проекта Закона.
- Мы говорим о редакторе, журналисте. Но ведь они получают информацию из министерств, ведомств, организаций, от их должностных лиц. Разве не они должны проявлять заботу о сохранности своих тайн?
- Как показывает наша многолетняя практика, держатели секретов порой недостаточно знают пределы допустимого к оглашению, особенно в смежных областях, в частности, на стыке наук, в совместно разрабатываемых научных, технических и иных темах. Имеются существенные недостатки и в системе режимно-секретной деятельности. Мы также значительно "отстаем" от зарубежных стран в организации и, прямо скажем, в умении надежно и разумно охранять "фирменные" секреты. Наверное, прежде всего поэтому органами нашей системы в целом по стране ежегодно исключаются многие тысячи закрытых данных. В совокупности это совершенно секретные научно - технические, оборонные и чисто военные материалы и сведения, материалы по "ноу- хау", по новейшей технологии. Естественно, я не могу привести конкретные примеры, но только в последнее время в центральной печати по нашим замечаниям была предотвращена публикация целого ряда важнейших сведений, составляющих военную и даже государственную тайну. Публикация их могла бы принести весьма значительные убытки государству, нанести урон интересам страны.
И все это при том, что министерства, ведомства, издающие организации имеют перечень запрещенных к опубликованию сведений.
- Возможно, механизм защиты государственных тайн должен быть отражен в Законе о государственной тайне, а не в Законе о печати.
- На мой взгляд, все три закона: о печати, о гласности, о государственной тайне следовало бы рассматривать и принимать в одном пакете.
Но коль скоро первым обсуждается Закон о печати, то в нем следует хотя бы в самых общих чертах предусмотреть механизм защиты государственных и иных тайн при открытом опубликовании.
- У вас есть конкретные предложения?
- Следовало бы проект дополнить пунктом, например, такого содержания: "Охрана государственных тайн в печати и других средствах массовой информации возлагается на специальный правительственный орган, действующий в соответствии с установленным в стране законодательством и в порядке, определяемом Советом Министров СССР".
- А где гарантия, что в этом случае мы снова не вернемся к пресловутой "политической цензуре"?
- Гарантия - это сам Закон о печати и других средствах массовой информации, который ограничивает действия работников этого правительственного органа только лишь вопросами охраны государственных тайн. У нас создается правовое государство и, следовательно, никому не позволено будет нарушать законы.
- Не является ли предлагаемая вами поправка нарушением международных документов, касающихся соблюдения прав человека и свободы распространения информации?
- Всеобщая Декларация прав человека, международные пакты о правах человека. Итоговый документ Венской встречи представителей государств - участников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе и ряд других международных соглашений содержат рекомендации о свободном обмене информацией, праве гражданина любой страны на свободное волеизъявление своих мнений, на свободу убеждений. В то же время в них подчеркивается, либо не отрицается, что осуществление этих свобод может быть ограничено соблюдением каких-либо условий, которые необходимы в демократическом обществе в интересах национальной или общественной безопасности.
- А как решаются подобные вопросы в других странах?
- Возьмем, к примеру, такую "страну классической демократии", как Великобритания - участницу упомянутых международных соглашений. В этой стране существует широкая гамма различных форм контроля. Прежде всего - это Комитет по охране военных тайн в средствах массовой информации, так называемый Комитет "Д". Он издает перечень сведений, утечка которых может нанести ущерб интересам национальной безопасности и публикация которых должна согласовываться с этим комитетом.
В Великобритании применяются и другие методы контроля. "Акт об официальных секретах" запрещает любому официальному лицу или чиновнику разглашать информацию о деятельности правительства, если на это не получено разрешения. К этой информации отнесены как сведения в военной области, так и другие, в том числе о субсидиях сельскому хозяйству, медицинская статистика и т. д.
Если к этому добавить наличие жесточайшего "фирменного" контроля во всех экономически развитых странах, контроля международных организаций типа КОКОМ, то возникает отработанная многослойная система охраны секретов.
Такой системы в нашей стране нет. В этих условиях было бы целесообразно поставить правительственный орган, обеспечивающий охрану секретных сведений в печати и других средствах массовой информации, на надежную правовую основу.
НАШЕ ИНТЕРВЬЮ. Закон и информация