Чем китайский подход к экономической реформе отличается от советского? - спрашивают читатели.
Рассказывает наш корреспондент Д. МАКАРОВ, побывавший в Китае.
МЕНЕЕ ВСЕГО занятыми людьми из тех, кто имеет в СССР и в Китае работу, по-видимому, являются продавцы государственных магазинов. Однако если у нас они скучают от отсутствия товаров, то в Китае - от отсутствия покупателей. Это, конечно, не означает, что у китайцев дом - полная чаша. Отнюдь. Обилие высококачественных товаров ширпотреба местного производства, причем в количествах, не снившихся советским покупателям даже в лучшие годы застоя, не мешает среднему китайцу жить весьма скромно, в том числе и по нашим понятиям. Причина - отсутствие денег. Согласитесь, что при зарплате в 150 - 200 юаней покупка цветного телевизора стоимостью в 3 тыс. юаней становится недосягаемой мечтой.
Невольно возникает вопрос: что хуже - отсутствие товаров при наличии денег или наличие товаров при отсутствии денег?
С ЧЕГО НАЧАЛИ В КИТАЕ
Мне лично больше по душе видеть в магазинах товары, а не деньги в своем кармане, на которые нечего купить. Товары создают стимул работать и зарабатывать.
Однако товарное великолепие - явление не столь уж давнее в Китае. Старт ему был дан в декабре 1978 г. третьим пленумом ЦК КПК 11-го созыва, который по своему значению можно приравнять к апрельскому Пленуму ЦК КПСС 1985 г. Но если у нас в стране реформа началась с перемен политических, то в Китае - с перемен в области экономики.
В Китае раньше двинулись к реформе, потому что там раньше подошли к черте, за которой начинается экономический маразм. У них не было, как в СССР, шальных нефтедолларов и доходов от экспорта оружия.
Без долгих дебатов в парламенте за одну зиму (1981 - 1982 гг.) были распущены народные коммуны, и земля, сельхозорудия и скот были поделены между крестьянами по числу едоков, что сразу отодвинуло от Китая призрак голода. Еще раньше начался процесс восстановления частного предпринимательства в промышленности, создание совместных предприятий и свободных экономических зон.
ЖЕНЬШЕНЬ КИТАЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ
Нашу поездку по Китаю организовал крупнейший по тиражу журнал "Баньюэ тань" (около 5 млн. экз.), который издается агентством Синьхуа. Мы побывали в шести городах, на различных по типу собственности промышленных предприятиях.
Город Шэньчжэнь на границе с Гонконгом - это город небоскребов с населением около 1 млн. чел., хотя 10 лет назад там жило всего 30 тыс. Шэньчжэнь - это 2,5 тыс. экологически чистых промышленных предприятий, выпускающих 1115 наименований товаров, из которых 650 идет на экспорт. За 10 лет здесь было вложено 18 млрд. юаней в развитие инфраструктуры, построено 20 млн. м"sup"2"/sup" жилья. На улицах - множество машин, а главное - мопедов и мотоциклов, тогда как в других городах Китая главным транспортным средством остается велосипед.
327 квадратных километров, на которых раскинулся Шэньчжэнь, именуются "социалистической свободной зоной". Ее благотворное влияние в виде 3,9 тыс. совместных предприятий, созданных с предприятиями других провинций, распространяется на весь Китай как инъекция тонизирующего лекарства. Шэньчжэнь - это женьшень для оздоровления китайской экономики.
Чтобы вырос женьшень, нужны особые условия. Чтобы возник Шэньчжэнь, потребовались условия не менее исключительные. Еще недавно Гонконг называли "колониальной раковой опухолью на теле Китая". Лет 20 - 30 назад Гонконг сам стал чем-то вроде свободной зоны, куда иностранный капитал привлекали низкие налоги, дешевая рабочая сила и возможность продавать изготовленную продукцию во всех близлежащих странах. За эти годы Гонконг разбогател, его рабочая сила стала не такой уж дешевой. Шестимиллионному населению города невероятно тесно на узком клочке земли, а гонконгские капиталисты ищут новые сферы приложения своих капиталов.
Поэтому открытие свободной зоны в Шэньчжэне стало благом и для КНР, и для Гонконга.
Шэньчжэнь - практическое воплощение теории конвергенции - врастания капитализма в социализм (или наоборот?). Там действует парторганизация КПК. Туда правительство КНР направляет лучшие рабочие и инженерные кадры, чтобы на практике постичь секреты западной технологии, но, как утверждают, не последнюю роль играет и протекция, ведь зарплата в Шэньчжэне в несколько раз больше, чем в других районах КНР.
КАПИТАЛИСТ, ТОВАРИЩ ХЭ БИН
Создание свободных зон, подобных Шэньчжэню (их в КНР восемь), одно из главных, но, пожалуй, не самое главное достижение китайской экономики. Гораздо важнее представляется переориентация приоритетных направлений ее развития. Десять лет назад соотношение тяжелой и легкой промышленности и сельского хозяйства составляло соответственно 50%:25%:25%. В настоящее время доля тяжелой промышленности снизилась до 37%, доля легкой промышленности возросла до 38%, а сельское хозяйство осталось на прежнем уровне. Именно в легкую промышленность государство направило большую часть капвложений.
В Гуанчжоу мы побывали в гостях у владельца обувной фабрики и магазина. Хозяин, товарищ Хэ Бин, - потомственный обувщик: 60 лет назад его отец создал свое дело, а когда умер, дело перешло к сыну. Но в 60-е годы, в период "культурной революции", фабрику и магазин закрыли: модельная обувь стала "буржуазным предрассудком". Хэ Бин пережил тяжелые времена. В 1982 г. частникам были даны послабления. Он взял в долг у друзей 3 тыс. юаней и столько же в качестве ссуды у государства и снова открыл дело. Теперь его фабрика производит по французским моделям 30 тыс. пар обуви ручной работы 150 образцов. Среднему китайцу такая обувь не по карману, и торгует Хэ Бин своими туфлями во многих странах мира.
- Хорошо ли к вам относятся рабочие? - спросил я его.
- Думаю, нормально. Зарплата у них гораздо выше, чем на госпредприятиях. Мы вместе отдыхаем, ездим на экскурсии. И потом они видят, что я работаю не меньше, а больше их.
ВОЗМОЖНОСТЬ ВЫБРАТЬ ЛУЧШЕЕ
Так совершил ли Китай переход к рыночной экономике?
Думается, что нет. После ошеломляющих успехов 1979 - 1984 гг. экономика КНР стала давать сбои, теперь же речь идет о ее "перегреве" и необходимости "подтянуть тылы". Главными проблемами в Китае называют расстройство денежного обращения, вызванное несбалансированностью цен и доходов, инфляцию, разбалансированность структуры производства, усиление группового и регионального эгоизма. Причину этих и многих других бед китайские экономисты видят в неоправданно быстром переходе от директивного планирования к хаосу рынка, от "ничего нельзя" к "все можно".
Похоже, авторы китайской экономической реформы имели ту же психологию, что и творцы "большого скачка" в конце 50- х годов, осуществив который, Китай намеревался за 10 - 15 лет построить коммунизм.
Скачки от капитализма в социализм и обратно оборачиваются колоссальными материальными и моральными потерями. А пока в реестр потерь, которые понес Китай в последние годы, входит обострение социальных проблем, неверие в своих руководителей и в успех проводимых ими реформ. Остается только удивляться тому, что, осуществляя реформу различными путями, мы тем не менее приходим к одним и тем же результатам.
Ныне, отказавшись от нового "большого скачка", в Китае резко уменьшили темпы реформы, вновь вернув многое из того, что относится к директивным методам управления экономикой. Ужесточается контроль государства над ценами, сокращается число товаров, которыми разрешается торговать свободно, восстанавливаются централизованные закупки и распределение многих видов продукции, обострившиеся социальные контрасты сглаживаются путем "совершенствования системы распределения доходов".
Очевидно, что для того, чтобы процесс демократизации общества проходил менее болезненно, политическая реформа должна осуществляться параллельно с реформой экономики. Иначе не избежать таких явлений, как события на площади Тяньаньмэнь, если отстает реформа политическая, или наши пустые прилавки, табачные, водочные и иные бунты и забастовки, если отстает реформа в экономике.
ТОЧКА ЗРЕНИЯ ЗАРУБЕЖНОГО ЭКОНОМИСТА. Урок - впрок?