Пару лет назад 90% ВИЧ-инфицированных заражались через грязные шприцы, 8% - при гомосексуальном контакте и всего 2% - при гетеросексуальном. Врачи предсказывали, что, после того как перезаразятся наркоманы, эпидемия начнет распространяться преимущественно половым путем. Прогнозы сбываются: число наркоманов среди ВИЧ-инфицированных снизилось до 70%, в Москве - уже до половины. Все остальные случаи заражения - это незащищенный секс.
НА ЗАПАДЕ, представив, сколько вреда способна нанести здоровым людям чужая привычка колоться, в начале 90-х организовали программы "снижения вреда". На практике их реализация идет в трех направлениях: обмен использованных шприцев на чистые, содействие переходу с инъекционных наркотиков на таблетки и всевозможного рода пропаганда здорового образа жизни (типа, колоться вредно, но если не можешь не колоться, хотя бы делай это грамотно), в том числе настоятельный совет сдать анализ крови на ВИЧ. На первый взгляд программы "снижения вреда" - это не что иное, как потакание пагубной привычке и бездарная трата денег. Однако их сторонники убеждены, что искоренить наркоманию невозможно, поэтому стоит прилагать усилия хотя бы к тому, чтобы сдерживать ее распространение и уменьшать вред от потребления наркотиков. Все обвинения в попытках легализовать наркотики сторонники "снижения вреда" отметают доводом, против которого трудно поспорить: курение тоже наносит непоправимый вред здоровью, так же способно убить человека, но при этом государство позволяет продажу сигарет.
Западные программы "снижения вреда" чаще всего финансируются общественными организациями. Например, в Штатах государство не потратило на их реализацию ни цента. И в России они запущены на деньги общественных организаций, но - зарубежных. Первый пункт обмена шприцев появился в Свердловской области благодаря англичанам. Сейчас по всей России их открыто около 40. Наших - в смысле русских - денег там практически нет.
Очень быстро выяснилось, что программы "снижения вреда" по российскому Уголовному кодексу (ст. 230) легко классифицировать как "склонение" к потреблению наркотиков. Или как "пропаганду" наркотиков - по ст. 46 закона 1998 года "О наркотических средствах и психотропных веществах". Обменял шприц, рассказал, как правильно делать инъекции, значит, подвиг наркомана продолжать колоться и дальше. Так что сегодня эти программы существуют фактически на полулегальных основаниях. В Свердловской области, например, местные власти дали указание милиции не задерживать возле пунктов обмена тех, кто туда обращается, другими словами - приказали нарушать закон.
По мнению профессора сравнительного правоведения Лондонского университета, профессора международного права и сравнительного правоведения Московской высшей школы социальных и экономических наук Уильяма Батлера, российские законы не признают программ "снижения вреда" только потому, что были приняты до их появления и до того, как эпидемия ВИЧ приняла такие масштабы. Между прочим, в английских законах тоже существует пункт, с помощью которого программы "снижения вреда" можно пресечь на корню. В Лондоне запрещено иметь при себе стерильный шприц в общественном месте. Но полицейcкие дружно согласились об этом не вспоминать: закон не отменили, но его не используют.
В российских правоохранительных органах такого единодушия пока не наблюдается даже после наглядной демонстрации того, как программы действуют в Великобритании. Начальник Главного следственного управления при ГУВД Москвы генерал-майор юстиции Иван Алексеевич Глухов считает, что Великобритания как страна небедная может себе позволить "снижение вреда": "Когда государство лечит и дает наркотики, количество грабежей и разбойных нападений уменьшается в 2 раза. Наверно, как вариант это можно принять и в России: лечить тех, кого можно, а другим - выдавать заменитель. Наверно, в замене шприцев нет ничего плохого. А что касается противоречия законам, могу сказать, что за последние 25 лет в Москве не было ни одного случая привлечения к ответственности за "склонение".
По мнению начальника Управления межведомственного взаимодействия Государственного комитета РФ по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ Бориса Прокофьевича Целинского, под флагом борьбы с наркоманией нередко подсовывают религиозное сектантство и зомбирование, а российский опыт программ "снижения вреда" пока оптимизма не вызывает. В Санкт-Петербурге автобус, который работал как пункт обмена шприцев, сожгли, в Ярославле одного из организаторов программы привлекли к уголовной ответственности за распространение наркотиков. Вариант Свердловской области тоже не идеален. Там обменивают шприцы и анкетируют "клиентов", иногда дежурят нарколог и психолог. Но каково должно быть старушкам, которые вынуждены на мизерную пенсию покупать жизненно необходимые шприцы, в то время как наркоманы получают их абсолютно бесплатно?
Главный нарколог Тольятти, руководитель общественной организации "Родители против наркотиков" Лариса Альбертовна Михайлова рассказала, как поступают с пенсионерами: "За 3 года работы пунктов обмена шприцев в Тольятти к нам приходили три бабушки, просили поменять шприцы. Им не отказали, но объяснили, что цель у нас совсем иная. И больше никто "посторонний" не появлялся".
Кроме российской бедности и этических проблем существует вопрос эффективности программ "снижения вреда". Офицер Скотланд-Ярда Джеффри Монахан приводит данные: в Великобритании очень серьезно стоит проблема наркотиков и подростковых беременностей, но при этом ВИЧ-инфицированных среди наркоманов - 1,5% (в России - 50-75%). Наравне со Швецией это лучший показатель в Европе.
Действительно, впечатляет. Значит, программы "снижения вреда" работают и ограничивают распространение ВИЧ-инфекции. Но лично мне кажется, что избавить бабушек от унижения нищетой и невозможности купить необходимые лекарства все-таки важнее, чем защищать наркоманов и гипотетически спасать от заражения тех, кто захочет слишком близко с ними пообщаться.
ПЕТРОВКА, 38 (04.12.1987)