В МУЗЕЕ истории Ленинграда я случайно обратила внимание на снимок, сделанный в сентябре сорок первого года с палубы буксира "Гарибальди", который устанавливал противоминные сети на Неве. Рядом на витрине - немецкая плавучая мина.
За этими скромными экспонатами стоит одна из героических и малоизвестных страниц обороны города на Неве - спасение знаменитых ленинградских мостов.
Там же, в музее, я узнала адрес бывшего командира буксира "Гарибальди" Антона Александровича Юргелевича, в характеристике которого, выданной командованием Балтийского флота, значатся слова: "Человеку, в годы войны спасшему мосты на Неве..."
Гитлеровцы прекрасно понимали, какое большое значение имели для осажденного Ленинграда его многочисленные мосты, и с первых дней блокады старались их уничтожить. Сделать это с воздуха не удалось - помешали наши зенитчики и летчики. Тогда враг придумал, казалось бы, простой и безотказный способ - пустить вниз по Неве от Шлиссельбурга мины.
...И поплыли по реке безобидные на вид ящики, начиненные взрывчаткой и замаскированные то досками или хворостом, то тряпьем и даже трупами лошадей. "Плавающая смерть" неотвратимо надвигалась на город. Об этом сообщили наши разведчики. И тогда в штаб флота срочно был вызван лейтенант Юргелевич, командир колесного буксира "Гарибальди", ставившего в Финском заливе противолодочные сети.
Ему приказали сделать все возможное, чтобы не пропустить ни одной мины к городу.
- К сожалению, не можем дать никаких рекомендаций, в мире нет опыта борьбы с плавучими минами, - сказали в штабе. - Сами мозгуйте, как действовать наверняка.
Вот так и началась боевая операция "Гарибальди", которая длилась все девятьсот дней блокады. В экипаже корабля было всего 29 человек. Командир выбрал для стоянки довольно удачное место - всего в километре от передовой под прикрытием высокого обрывистого берега, который защищал корабль от вражеских снарядов и пуль. Впрочем, моряки не собирались отсиживаться в укрытии.
- Соображайте, ребята, как будем арканить "плавающую смерть", - собрал всех Юргелевич. - На размышления одна ночь - мины уже на подходе.
А на рассвете командир сам повел шлюпки на первую "охоту". Почти сразу заметили на чистой глади стремнины подозрительный предмет. Так и есть - мина! Осторожно накинули на нее сплетенную из проволоки петлю и, стравливая конец, стали отходить малым ходом. Отошли метров на тридцать. Рывок - взрыв!
Моряки несли круглосуточную вахту, патрулировали реку часто под прицельным огнем противника. А осенними темными ночами начались новые тревоги и заботы.
- В темноте мины могут проскочить незамеченными, - снова собрал экипаж Юргелевич. - Будем ставить на реке сети.
Ночью на шлюпках моряки подходили совсем близко к переднему краю, спускали на воду легкие буйки и наблюдали, как они плывут, повторяя изгибы реки. Надо было изучить особенности течения и глубину в разных местах Невы, чтобы найти оптимальный вариант установки противоминных сетей.
День за днем продолжалась боевая вахта "Гарибальди". Казалось, с установкой заградительных заслонов все трудности остались позади. Но что это?! Мины стали проплывать над сетями, а потом сети и вовсе сорвались с якорей. Выяснилось, что беду принесли безобидные речные водоросли, которые плотно забивали их ячейки. И снова моряки поменяли профессию - они теперь, словно рыбаки, каждый день перебирали сети, очищая их от злополучной травы. Два "невода" имели по 183 метра в длину и 8 метров в глубину. Работа адова!
Гитлеровцам все это, мягко говоря, не нравилось: горстка моряков срывала их планы. И тогда на смельчаков была устроена настоящая охота. Высоко в небе завис аэростат, откуда просматривалась река. Стоило гарибальдийцам выбраться на стремнину, начиналась прицельная стрельба. Погиб мичман Соловьев, пали главный старшина Фисенко и старшина 2-й статьи Шишуков, многие моряки были ранены. Чтобы убрать препятствие, фашисты отправляли вниз по реке вывороченные с корнями деревья, заминированные плоты и баржи. Гремели взрывы, рвались сети. Тогда объявлялся очередной аврал.
Однажды к командиру подошел матрос Миша Ефимов:
- А что, если поставить перед сетями цепи из бревен? Может, тогда меньше будут рваться?
- Дело говоришь, - одобрил Юргелевич. - Что ж, будем теперь осваивать и плотницкое ремесло.
И освоили. Сколотили из бревен длинные цепи-боны и заякорили их перед сетями. Заслон сделал свое дело: "плавающая смерть" не прошла к городу.
Страшные будни войны