CУД немецкого города Касселя вынес приговор 42-летнему компьютерщику из Ротенбурга Армину Майвесу, обвиненному в том, что он убил, разрезал на части и съел 43-летнего программиста компании Siemens Бернда-Юргена Брандеса.
НА СУДЕ в своем последнем слове "ротенбургский каннибал", как окрестила Майвеса пресса, особо упирал на то, что убийство он совершил "из добрых побуждений, так как Брандес сам желал быть съеденным". Сколь бы неестественным ни выглядело такое объяснение, оно соответствовало реальным обстоятельствам дела: все происходившее Майвес снимал на видеокамеру, и эта запись фигурировала в ходе следствия и суда. Адвокат каннибала, представив случившееся как эвтаназию (помощь в уходе из жизни), просил суд приговорить своего подзащитного не более чем к 5 годам лишения свободы. Представитель же обвинения считал содеянное заранее спланированным убийством, совершенным с целью получения сексуального удовлетворения. И, поскольку психиатрическая экспертиза признала каннибала вменяемым, прокурор требовал приговорить Майвеса к пожизненному заключению (согласно судмедэкспертизе Брандес скончался от кровопотери: Майвес сперва отрезал ему половой орган, зажарив и съев на пару с самим потерпевшим, а затем в течение 10 часов подвергал его истязаниям, нанеся множество ножевых ранений). После наступления смерти Брандеса Майвес расчленил его труп и хранил части тела в морозильнике, снабдив их надписями "вырезка", "филе", "стейк". К моменту ареста он успел съесть около 20 кг этих чудовищных "запасов".
Квалифицировав содеянное Майвесом как умерщвление, а не убийство, суд приговорил его к 8,5 года лишения свободы.
Трудно сказать, что в большей степени - обстоятельства дела или приговор - вызвало в обществе шок. Но ни одно из многочисленных СМИ, подробно освещавших процесс, не отметило немаловажный факт. А именно: суд не рассматривал вопрос о применении к Майвесу такой профилактической меры, как превентивное заключение.
На свободу - с чистой совестью?
В УГОЛОВНЫЙ кодекс (УК) Германии превентивное заключение было введено в 1933 году имперским "Законом об особо опасных рецидивистах". Сохранилась эта норма и по окончании Второй мировой войны: в соответствии со ст. 4 Потсдамского соглашения законы Третьего рейха отменялись не автоматически, а при установлении в них признаков явно фашистского характера. В новой (1975 года) редакции УК ФРГ срок превентивного заключения ограничивался 10 годами. Применялось оно в отношении лиц, ранее судимых не менее двух раз, на срок от 2 лет лишения свободы за совершение умышленных преступлений.
Многие параграфы УК ФРГ предусматривают длительное заключение - вплоть до пожизненного. Однако суды Германии широко используют право вынесения приговоров, в которых сроки заключения меньше, чем это предусмотрено кодексом. Но по закону в зачет идет и срок ареста на время предварительного следствия, а за примерное поведение при отбытии наказания осужденный может быть освобожден досрочно. Так что вполне вероятно, что тот же Майвес уже года через 3 окажется на свободе: ведь за свою жизнь каннибал не нарушал даже правил дорожного движения и в тюрьме наверняка будет паинькой.
Превентивное заключение (ПЗ) назначается, если суд при вынесении приговора находит основания полагать, что осужденный, даже полностью отбыв срок наказания, не перестанет быть общественно опасным. Тогда по окончании срока заключения его оставляют за решеткой еще на 2 года. Истекут и они - опять суд решает: будет ли данный субъект, выйдя на свободу, представлять опасность для общества?
До нынешнего февраля ПЗ ограничивалось пятикратным продлением. Теперь же германский Конституционный суд (КС) узаконил бессрочное содержание под стражей. Относится это не только к тем, к кому такая мера будет применяться впредь: распространяется она и на узников, уже содержащихся в превентивном заключении. Принимая решение, судьи исходили из соображений общественной безопасности: в Германии, увы, не редкость, когда едва освободившийся заключенный тут же совершал новое преступление (как свидетельствует судебная статистика, чаще всего к этому склонны лица, отбывшие наказание за сексуальные преступления).
КС специально оговорил: - Конституцией ФРГ запрещено применять наказания, имеющие обратную силу. Превентивное заключение не является наказанием: оно носит профилактический характер и направлено на предупреждение нарушений закона в будущем. В переводе с "юридического языка" на обыденный это означает, что, находясь в ПЗ, потенциальный преступник лишен возможности совершать новые преступления. Можно "перевести" и иначе: оставляя преступника в ПЗ, общество оберегает себя от опасности. Взять дело Майвеса: во время и сразу по окончании процесса кроме как "извращенец" и "маньяк" в СМИ его не называли. Но пройдут года три - и выйдет он на свободу. И что? Прикажете его считать полностью перевоспитанным?..
Вечная отсидка
ПО ПОВОДУ вердикта Конституционного суда в прессе возникла дискуссия, в центре которой стоял неозвученный, но легко угадывающийся вопрос: вправе ли государство путем такого ограничения свободы личности обеспечивать безопасность общества? На страницах газет появились интервью с "бессрочниками", в которых те делятся своими горестными мыслями. "Теперь все зависит от субъективности составившей характеристику тюремной администрации и суда", - рассуждает один. "Это издевка, а не перевоспитание", - возмущается другой. "У отбывающего 20-летний срок заключенного хотя бы есть веха, начиная с которой он надеется начать новую жизнь", - сокрушается третий.
В то же время публикаций, в которых свое мнение высказывали бы жертвы преступных посягательств или родственники погибших, нет. Так же, как и информации о том, что примерно из 300 рецидивистов, находящихся в превентивном заключении в тюрьмах Германии, более половины - это преступники, ранее не раз побывавшие за решеткой за совершение тяжких преступлений сексуального характера (в т. ч. и в отношении детей).
Но критикуют решение КС не только потенциальные "вечные сидельцы". Так, профсоюз немецких полицейских не без оснований считает его половинчатым. Ведь если одновременно с основным приговором не назначается превентивное заключение, то, какую бы агрессию ни проявлял осужденный во время отбытия наказания, эта профилактическая мера к нему применена быть не может. Определенный резон в такой позиции полицейских имеется: ускользнувший не без адвокатской помощи от угрозы теоретически вечной отсидки закоренелый преступник, благополучно отбыв свой срок, представляет реальную опасность для общества (а проще говоря, нас и наших детей).
Единственное, в чем сходятся критики и защитники данного решения КС, - в вопросе о необходимости максимально исключить элемент субъективности при принятии решений о продлении или отмене превентивного заключения. Ведь характеризующие осужденного сведения суду представляет тюремная администрация. С одной стороны, при этом вполне возможна предвзятость. С другой - желание показать свою работу "перевоспитателя" с наилучшей стороны. Вот почему звучат голоса, предлагающие составление "объективок" поручать независимым экспертам.
Самые громкие судебные процессы