ХОЧУ рассказать вам историю своих сексуальных похождений. После окончания института заехал домой, чтобы проститься с мамой и братьями. В последний вечер на танцах подхватил женщину, за которой подглядывал в юности, но которая не замечала меня по малолетству. После танцев пошел ее проводить и так возбудился, прижимая ее к спинке лавки в парке и трясь пахом о ее бедро! Она поломалась немного и дала поднять юбку по пояс. Я распалялся все больше, курсируя ладонью между ее крепких бедер в узких трусиках. Наконец, она встала, сняла трусы, и я усадил ее себе на колени, предварительно расстегнув брюки. Взорвалась быстро, конвульсиями дергаясь всем телом. Утром я уже был в поезде на Одессу. Город меня ошеломил. В одном общежитии на Пересыпе со мной жили практикантки из Киева. Поехав как-то с ними на свадьбу в Бендеры к их подруге, овладел ночью пышной пловчихой. Мы жили в большом доме знакомых невесты. Уходя утром от пловчихи, столкнулся во дворе с ее подругой. Она стояла над очком, согнувшись пополам, обнажив ягодицы, не прикрытые узкими плавочками, и блевала. Разогнувшись, повернула измученное лицо ко мне. Тяжело дыша, попросила: "Выйди, пожалуйста. Мне надо по-малому". - "Нет. Я подержу, а то тебя мотает. Потом подлечу. Знаю средство". Она присела, сняв плавочки, и стала мочиться. Увидев все это: мощную струю и ее алые большие прелести, покрытые густыми черными волосами с дорожкой волос к пупку, получил удар ниже пояса. Я взял ее за разведенные коленки, чтобы она не упала назад, и поразился, какие они горячие. Потом, качаясь, она встала, я ей надел трусики, потрогав что надо. Поддерживая ее тяжелое тело, довел до комнаты. Нашел недопитую бутылку самогона и морс. Смешав, заставил ее выпить. Ей стало легче, и бросило в пот. Я распахнул халат, любуясь небольшой высокой грудью: "Снимай". Она подчинилась. Обтер ее халатом, заметив невзначай упругость груди под ладонью, большие соски и альвеолы коричневого цвета. Я разделся до трусов и лег рядом. Сначала мы страстно целовались, потом я уложил ее на спину, оседлал и стал ласкать ртом, опускаясь все ниже. Она приподняла бедро, потом колени и освободилась от них. Основания ее мускулистых бедер и промежность была влажной. И я, не обращая внимания на кисловатый запах и вкус мочи, припал к ее выпуклости с длинным разрезом, раздвигая края языком снизу вверх. Она напряглась, и мне не удалось впихнуть в нее. Тогда я больно ущипнул ее за сосок. Она отвлеклась, и мой боец, раздвигая тугие стенки, вошел. Она облегченно вздохнула, но из-за такого сжатия я не мог двигаться, а лишь мелко дергался. Через полчаса ее киска сдалась и расширилась. И мы отдались страсти и удовольствию. Ее сильное тело мощно работало мне навстречу, торопясь к своему первому оргазму, который дразнил ее своим приближением. Она часто задышала, бормоча: "Еще чуть-чуть. Побыстрее..." Потом я взорвался, и она вторила мне. Через 10 дней она уехала в Киев.
А ко мне приехали практиканты из Ташкентского института. Однажды вечером в сильный штормовой ветер ввалился один из них - Юрка-брюнет в сильном подпитии - и стал уговаривать пойти с ними в домик на берегу лодочного кооператива. Мы вышли, и я увидел, что его друг, Лешка-блондин, обнимает женщину сногсшибательной красоты и фигуры. Оба тоже навеселе. Мы пришли в домик, так как только я знал, где лежит ключ. Огромные волны бились о берег и высотой достигали почти домика. Началась попросту попойка. Юрка скис, а Лешка предложил искупаться. Ирина - так звали красавицу - сначала отговаривалась тем, что нет купальника, но потом согласилась. Через несколько минут Лешка выкарабкался на берег. "А она где?" - "Там. Нахваталась воды. Ей не выбраться". Такой оборот меня не устраивал. Я с разбегу рассек набегающую волну, вынырнул и сразу увидел Ирину, хватающую воздух: "Ап, ап..." Не подумав, подплыл. Она схватила меня за шею и погрузила под воду. Воздуха не хватало. Уперся руками в ее голую грудь, но только когда коленом в живот оттолкнул от себя, смог вывернуть голову из ее рук. Вынырнул. На берегу схватил за талию, прижав обнаженный зад к себе, и стал трясти, лупя ладонью по спине. Ее стошнило, и она задышала. Отняла мою руку с пояса, упала на песок, полежала и встала, не стесняясь своей наготы. Тут Лешка ляпнул: "Ты ее спас. Пусть платит натурой. Ты первый, мы потом". Но я выгнал ребят обратно в общежитие. Сам вошел в вагончик и стал одеваться. Ирина зашла следом, взяла бутылку: "Открой". Налила стакан и залпом выпила. Я сидел рядом с ней, глядя в стол, молчал и пил. Ирина встала, выключила свет и при свете фонаря стянула через голову платье, показав свое обнаженное стройное тело. Села рядом, обняв за плечи. "Ирина, ты ставишь меня в неудобное положение. Я сам потом буду себе противен". - "Перебьешься. Сейчас я бы рыб кормила, если бы не ты. Ты так лихо спас меня. Я уже простилась с жизнью. Но твоя рука на моей груди вселила уверенность, что ты спасешь меня. И первое, что почувствовала, когда выблевала воду и задышала, как ты бьешь меня по спине, трясешь и трешься своими плавками у меня между ног. На меня что-то нашло, и я решила, что отдамся тебе. И не из чувства благодарности, а просто потому, что хочу тебя. Обними меня и ни о чем не думай." Я обнял ее за плечи, но она сунула мою руку себе между ног. "У тебя были женщины?" - "Нет", - соврал я. "Какая прелесть. Я должна это сделать. Давай раздену тебя". Ее мягкие и теплые ладони, рот обласкали бедра и моего дружка. Все было очень умело сделано. Потом мы пили вино и разговаривали. "Я приехала сюда к знакомым мужа на 20 дней. И все проведу с тобой. Ты не возражаешь? Но нам надо встречаться пораньше, иначе попаду под подозрение. Тебе хорошо со мной? Я это дело люблю и умею. Мне всего-то 27. Дочери три года. Мне ты нравишься, мой добрый рыцарь! Я работаю в Министерстве обороны. Там генералы, полковники, а мой еще майор. Но они слабаки по сравнению с тобой. Ты отодрал меня уже два раза, а дрык опять стоит."
Денег у нее куры не клевали. Шли в ресторан. Она меня обильно кормила, не разрешая платить, давала немного выпить и тащила в кусты луна-парка. Ровно в 22 уезжала на такси, успокаивая: "Миленький, ну нельзя тебе больше. Я же и завтра захочу тебя". На 20-й день я был выжатым лимоном. Уезжая, она дала свой телефон в Москве, взяв обещание приехать. Зимой меня как раз направили в Москву на повышение квалификации. Позвонил ей. И вот уже стою, ожидая ее, у выхода из метро "Автозаводская". Слышу за спиной: "Саша, я здесь". Умело накрашенная, она ослепляла красотой. "Едем ко мне. Муж в командировке в Африке. Ты надолго?" Узнав, что на месяц, обрадовалась и затараторила: "Прекрасно. Будешь жить у меня. Я дочь матери сплавила, рассказав о тебе. Она поворчала, но я уперлась, аргументируя, что ты спас меня и удовлетворяешь качественно и количественно".
Через несколько лет она развелась и пыталась уговорить меня жениться на ней. Но я не хотел делать больно своим близким, поэтому увильнул, хотя мы встречаемся до сих пор. Она очень постарела, фигура ее стала рыхлой. Но на старческом лице с обвислыми щеками по-прежнему похотливо блестят ярко-синие глаза и сочные губы.
P. S. Ошибки не проверяю. Сильно возбуждаюсь, перечитывая. Компьютером не могу пользоваться из конспирации, фамилии не называю, так как все еще живы и я пишу без их разрешения.
ЛЕГЛА ПОД ДЕСЯТИКЛАССНИКА