Владимир Сорокин - культовый писатель современности. Его книги ругают и запрещают продавать без герметичного пакета. Его самого тихо и громко ненавидят, обвиняют во всех возможных смертных грехах и извращениях. Его пытались перейти "Идущие вместе". Однако сорокинские романы расходятся многотысячными тиражами, а по его сценариям снимают фильмы. В жизни Владимир не бросается на людей с молотком, не кидается в них нечистотами и даже не ругается матом. Он спокойно и интеллигентно размышляет о жизни и литературе и жалуется на невоспитанность окружающих.
-BАШИ книги - лакомый кусок для современных критиков. Сильно достают постоянные нападки и злословия?
- Иногда пишут очень резкие вещи. Советуют, например, пойти лечиться. Один критик из "Литературки" предложил поступить со мной так же, как я поступаю со своими героями, а конкретно - набить мне почтовый ящик говном. Не очень оригинально, зато искренне. На мой взгляд, такие вещи пишут критики, оставшиеся еще с советского периода.
- В критических статьях вас часто сравнивают с Пелевиным.
- Это тоже марксистская логика - их учили искать некие общие вредные тенденции. Одного писателя критиковать мелко, а вот Пелевин и Сорокин вместе - это уже групповщина. Все это от засранности голов, неумения чисто взглянуть на вещи. Люди смотрят через пятьдесят чужих глаз, им с детства объясняют, как надо видеть. И со временем они начинают видеть не сами вещи, а понятия других людей о вещах. Когда я заставляю читателей взглянуть на мир без таких линз, это многих шокирует.
- Каким вы себе представляете своего потенциального (и реального) читателя?
- Когда я пишу, стараюсь не думать о читателе вообще. Главное, чтобы вещь была хорошо сделана. А уж в какие руки она попадает потом, кто и как ее читает, это уже не мое дело.
- Еще несколько лет назад вы говорили, что не знаете серьезных российских писателей. Теперь появились новые персонажи: Илья СтогоFF, Михаил Иванов, Баян Ширянов и другие. Как вам их творчество, если вы, конечно, с ним знакомы?
- Я слежу за тем, что происходит у нас в литературе. Пока я не вижу яркой молодой звезды. А вообще хороших писателей много не бывает. Написать одну хорошую книгу можно. Две написать сложнее. А уж написать пять хороших книг могут единицы. Я наблюдал разные дебюты, главное, чтобы разговор продолжался, процесс шел и человеку было что сказать. Сейчас я ожидаю некоторый литературный подъем.
- С чем связан оптимизм?
- Когда в России начинает "замерзать" политическая жизнь, а сейчас все признаки "заморозков" налицо, интерес к сиюминутному падает. Когда люди знают, что нужно ждать от завтрашнего дня, их начинают занимать метафизические вопросы. Тогда они тянутся к литературе.
- Но наступит настоящий "ледниковый период", вас запретят одним из первых. Не пугает перспектива попасть под "закручивание гаек"?
- Я все это уже проходил. Первые мои книги писались "в стол", ну, для нескольких близких друзей. У меня была тогда одна забота - чтобы рукописи не попали к человечку, который "стукнет" в Комитет Глубинного Бурения. То было время полной самодостаточности. А сейчас большая часть жизни прожита и все, что я хотел, уже напечатано. Тяжелее будет молодым авторам, однако опыт подполья - позитивный опыт. Литература всегда выигрывает от любого противостояния.
- Как будете деньги зарабатывать?
- Деньги приходят и уходят. Бывали времена, когда я просыпался и думал: "Где бы занять?" Есть много способов заработать, я, например, сценарии пишу. На семгу хватает, а мясо я уже полгода как не ем.
- Стали вегетарианцем?
- Нет, просто происходит отрезвление организма. А то мяса объешься, водки напьешься - и медвежесть этакая нападает, спать хочется.
- Сегодня стало модно писать на "чернушные" темы: героин, насилие. Не может ли подобное расширение рамок морали стать "зеленым светом" для экспериментов читателей?
- По-моему, здесь вообще нет проблемы. Если в книге нет чисто функционального рецепта, как изготовить наркотик: "Берешь солутан, варишь пять минут, щелочишь сигаретным пеплом", - то она не опасна. Просто прием художественной литературы. Набокова за "Лолиту" обвиняли в порнографии, а Достоевский писал о том, как Раскольников бабушку топором рубил.
- Так ведь Родион потом сильно мучился.
- Очень. Можно помучиться, а потом раскаяться и очиститься (ухмыляется).
- Ну, не будем о грустном. Все сейчас без ума от Гарри Поттера.
- Я полистал - нормальная такая сказка. Людям в наше техногенное время очень хочется сказок. Сказка разрушает технологию - надел кольцо и пропал. Чуда очень не хватает. Компьютер - это замечательно, но это не чудо, его люди придумали.
- Часто Internet называют чудом.
- Сеть - это серьезное изобретение, я часто пользуюсь, что-то ищу, когда лень лезть на книжную полку. Но я не фанат Internet, это просто прибор с большими возможностями.
- А как вам современные молодые люди?
- Молодежь становится свободнее и здоровее. Мы были более инфантильными, больше зависели от родителей, от их денег и советов.
- Вы против родительских советов?
- Мне кажется, что никто не вправе давать человеку советы. Можно ответить на вопрос, просто помочь, а советовать нельзя. Все люди - разные, пятнадцатилетний подросток за несколько минут переживает больше, чем седовласый старец за годы. Надеяться можно лишь на собственный опыт. Некоторые родители думают, что дети - это их продолжение, как пальцы ног. Это бесит.
- А что еще раздражает в людях?
- Этическая невменяемость.
- ?!
- Люди у нас плохо воспитаны. Хотя, наверное, все писатели недовольны миром, иначе зачем мы вообще пишем?
- Я вижу у вас компакт Кирилла Немоляева. Слушаете тяжелую музыку? И как относитесь к попсе?
- Есть люди, которым все равно, что есть, лишь бы набить желудок. А есть те, кто любит вкусную пищу. Так же и в литературе, и в музыке. Немоляев - это "вкусная" музыка, она мне напоминает мясо с сочащейся кровью. Еще люблю "Ленинград". Они делают то, что больше никто не делает. Когда человек говорит своим языком, это всегда интересно.
- На концерты ходите?
- Не часто, хотя на "Ленинграде" несколько раз был. В случае Шнура концертность, живое выступление крайне важно. Но я больше люблю слушать музыку дома.
- На светские мероприятия захаживаете?
- Я не большой тусовщик, люблю уединение, в крайнем случае, приглашаю друзей. Когда хочется куда-то выбраться, хожу в непротивные места - клубы, рестораны.
- А еду сами готовите? После романа "Пир" все считают вас гурманом.
- Когда не пишется, иду на кухню готовить, но это бывает не каждый день. После работы вид еды возвращает меня к реальности.
- Спиртное пьете?
- По-моему, алкоголь для жизни творческого человека абсолютно нормальная вещь. Писатель, отождествляя себя с героями, иногда погружается в различные миры. Из таких экспериментов надо как-то выплывать, снимать напряжение. Водка помогает, а если она хорошая, то вообще замечательно. Некоторые, конечно, любят что-то покруче, но я считаю, что выпить в компании друзей здорово.
Чтиво от телеведущих