В Москве и Подмосковье до сих пор стоят ладные, аккуратные домики европейского образца. Местные жители называют их немецкими.
"ИЗО ДНЯ в день на ужин мы получали только солдатский хлеб и жесткую копченую колбасу, жевать которую старшим из нас было довольно трудно," - вспоминает фельдмаршал Эрих фон Манштейн о... Нет, вовсе не об ужасах русского плена. Этот весьма убогий рацион полагался старшим штабным офицерам группы армий "Юг" во время маленькой победоносной польской кампании. А вот в страшной "азиатской неволе", в подмосковном Красногорском лагере N 27, пленным офицерам кроме мяса (120 г в день), рыбы (50 г) и сливочного масла (40 г) выдавали еще сухофрукты и свежие овощи.
"Немецкие военнопленные каждый день получают сахар, в то время как советские дети не видят его месяцами"
ПО ИНФОРМАЦИИ Института войны и мира США, в 1941-1942 гг. советские военнослужащие не брали в плен солдат и офицеров противника, предпочитая расстреливать их на месте, первые лагеря появились только в конце 1942 - начале 1943 гг. Например, ополченец Абрам Гордон пишет: "Пришлось решать, что делать с пленными немцами. Их было примерно 8-10 чел. Взять с собой нельзя, отпустить - значило подставить себя под смертельный удар. Отчаянное положение вынудило нас гитлеровцев с собой не брать..." Однако на тех участках фронта, где положение было не настолько катастрофическим, с пленными поступали как полагается - первая группа немецких военнопленных была принята под охрану 229-м полком НКВД и отправлена на восток уже 24 июня 1941 г.
К концу 1941 г. общая численность военнопленных достигла, по данным наших архивов, 10 602 чел., по данным германской организации "Союз бывших немецких военнопленных" - 26 325 чел. Для их приема, размещения и дальнейшей отправки в тыл спешно создавали в прифронтовой полосе сеть сборных и приемно-пересыльных пунктов. Поскольку линия Западного фронта в те дни проходила по Московской области, большая часть этих пересылок расположилась здесь. Больших стационарных лагерей ни в Москве, ни в области не было. Чуть ли не единственным крупным лагерем может считаться Красногорский Оперативно-пересыльный лагерь НКВД УПВИ N 27 - в 1942 г. там содержалось 477 военнопленных, в 1946-м - 4009. Именно в этом лагере, считавшемся элитным, содержались Гарольд фон Болен унд Гальбах (младший сын знаменитого сталепромышленника Круппа) и граф Генрих фон Айнзидель (праправнук первого канцлера объединенной Германии Отто фон Бисмарка). Вообще же через Красногорский лагерь из взятых в плен 625 генералов и приравненных к ним лиц прошло 530 чел.
Даже в первые месяцы войны, в условиях почти полного разгрома и отступления с пленными обращались согласно Женевской конвенции 1929 г. Общепринятое мнение о том, что СССР отказался от соблюдения условий этой конвенции - повторение геббельсовской фальшивки. На самом деле наркоминдел Литвинов подписал основные пункты Женевского соглашения "об улучшении участи военнопленных, раненых и больных в действующих армиях" еще 25 августа 1931 г. И все эти положения в СССР строго исполнялись. По воспоминаниям сотрудника лагеря N 27 Ю. Л. Фрязиновского: "Что и говорить, питание было приличное. Наши не получали того, что получали немцы". Примерно то же самое в одном из своих уже послевоенных интервью заявил фельдмаршал Паулюс: "Немецкие военнопленные каждый день получают сахар, в то время как советские дети не видят его месяцами".
В лагерях для немецких военнопленных велось соцсоревнование
РАЗУМЕЕТСЯ, в Москве и области использовали труд военнопленных. И не только на крупных стройках вроде нового здания МГУ на Воробьевых горах. В иных районах Подмосковья жилой фонд до сих пор чуть ли не на четверть состоит из "немецких домов", причем их качество заметно выше, чем у блочных хрущевок. Немцы работали на заводах, телефонных узлах, в авторемонтных мастерских, на железных дорогах и в качестве подсобных рабочих даже в Бутырской тюрьме. Забавно, что в лагерях для военнопленных ввели соцсоревнование, на что немцы с присущей их характеру основательностью отозвались весьма серьезно и честно, без приписок и обычной лагерной "туфты" подсчитывали проценты выработок.
В 1949 г. все военнопленные должны были вернуться домой - заканчивался срок их репатриации. Однако выяснилось, что "нах Дойчланд" едут не все. Министр внутренних дел Круглов требовал разобраться, почему до сих пор "много военнопленных одиночным порядком самостоятельно устраиваются и работают на различных предприятиях, учреждениях, в том числе и режимных, совхозах и колхозах, вступают в брак с советскими гражданками", в то время как их давно пора выдворить из страны. Впрочем, этих скоро оставили в покое. А кое-кого удерживали до 1955 г. Но не как военнопленных, а как военных преступников, осужденных на разные сроки.
НЕСПРАВЕДЛИВО ЗАБЫТЫЕ ИМЕНА. "Шпион, которому изменила Родина"