ЭТО деликатная тема - писать о том, как артисты старшего поколения, готовые верой и правдой служить своему ремеслу до конца дней, оказались (причем как-то внезапно) не у дел. О них не пишут газеты. На радио разводят руками: "Не наш профиль, старина".
МЕЖДУ тем нет ни капли сомнения, что юбилей в Кремле 18 февраля одного из таких артистов - Александра Барыкина - будет аншлаговым. Эпоха какофоний лишь оттеняет его безусловные достоинства: мастерский вокал, безупречная игра на инструментах и изумительные по негромкой красоте мелодии.
Барыкин к своим 50 может, но не хочет хвастать архиколоритной биографией - неровной, какой она и должна быть у мастера. Эта биография не пришла к кульминации, а началась с нее. Альянс Барыкина и Кузьмина, продекларировавших с первых же шагов приверженность нездешней философии Боба Марли с его солнечным регги, в составе группы "Карнавал" сразу породил целую мифологию. Народ возвел Барыкина в ранг любимца после искристого "Букета", динамичного "Аэропорта", поп-шедевра "20.00", тонкой ироничной пьесы "Программа передач на завтра", написанной тогдашним другом артиста Игорем Николаевым.
Это не фантазия, а факт - Барыкин в прежние времена давал по 50-60 концертов в месяц, что не могло не сказаться на здоровье. Мало кто знает, что после концерта, который он дал в Чернобыле после аварии, ему пришлось оперировать щитовидку.
В новые времена он продолжил обильное песнописание, сочинив для таких разных певиц, как Валерия и Наталья Сенчукова, дюжину первостатейных шлягеров, в которых очевидно его стремление остаться верным своему главному убеждению - все начинается с красивой мелодии. Уж кто-кто, а Барыкин знает - красивой мелодии не нужны спецэффекты. Красивая лирика не знает поражений, особенно если (как в случае Барыкина) она не столько современна, сколько всегда своевременна.
Неликвидная попса