Н. Соркова, Электросталь:
Под Новый год я получила поздравительную открытку:
"Уважаемые Владимир Михайлович и Нина Александровна, совет сержантов и офицеров личного состава батальона поздравляет вас с Новым годом! В дни, когда ваш сын, гвардии десантник, выполняет правительственное задание и не имеет возможности поздравить вас, мы желаем вам крепкого здоровья и семейного благополучия. Десантники 2- го ПДБ 51-го Гвардейского парашютно-десантного полка".
Вы понимаете, что я пережила?! Я тут же поехала в Тулу, где он служил. Там мне сказали, что он в Чечне. Я в Москву. Была в штаб-квартире (Матросская тишина, 10), сказали, что в списках убитых и раненых нет. А где мне его искать? Может, он в плену? А может... Говорят, что их хоронят без опознания в братских могилах.
А. Пясецкая, Москва:
4 декабря я вызвала сына на переговоры. Он не пришел. И в следующую пятницу тоже. Позвонили в часть. Там сказали только: в командировке в южном направлении. Мы сразу все поняли...
Тогда я еще надеялась на мудрость наших правителей. Думала: поставят войска, окружат город, но не сделают же из Грозного Хиросиму!
Узнали телефон штаба Воздушно-десантных войск и каждый день стали туда звонить. 5-го нам сказали, что жив. Немножко от сердца отлегло, потому что думали: самая бойня была 31-го... А 6-го нам объявили, что 3-го он погиб.
В дивизии сказали, что он выходил из боя с Родионовым Сергеем Федоровичем, Тульская дивизия, в/ч 41450. Он и вынес Колины документы. Говорят, Родионов ранен, был в госпитале в Моздоке. Если бы откликнулся он или его родители и сообщили в Комитет солдатских матерей.
Л. Немцова, Мичуринск:
Слава служил в Кантемировской дивизии. Я поехала к нему к Новому году. Приезжаю - его нет.
Узнала, что вечером 27-го их отправили в Тверь и готовят в Чечню. Я 31- го туда поехала.
С того дня я уже не жилец на этой земле. До такой степени переживаю! Я так всем этим командирам и сказала: "Не переживу этого! Один мальчишка у меня. Пусть бы меня вместо него забрали добровольцем. Я тоже что-то делать могу".
Люди мне советовали: дай взятку и выкради его. Да как же это? Ведь там за городом полигон, КПП, техника, оружие, гранаты... Он же не может все это бросить и бежать. Это же не военным надо быть, а разгильдяем каким-то, чтобы не выполнить приказ!
Я не знаю, что делать. Может быть, даст Бог, все отменят. Может быть, не будет больше этой войны. Ну зачем все это! Это самое страшное: видеть, что творится, и знать, что ничего нельзя сделать. Кому мне сказать, к кому обратиться, чтобы все это остановилось и больше не было такого?
Материалы подготовили: Виктор ПЕРУШКИН, Галина ВАЛЮЖЕНИЧ, Татьяна КОРОСТИКОВА, Вероника СИВКОВА, Инесса ФИЛАТОВА
В 50 - 70-е ГОДЫ БЫТЬ ЖЕНОЙ ВОЕННОГО БЫЛО ПРЕСТИЖНО. А СЕЙЧАС? Жена офицера