Тунеядец

РОВНО 40 лет назад, в феврале - марте 1964 года, в Ленинграде состоялся суд над молодым, талантливым поэтом и переводчиком Иосифом Бродским. Суд признал тогда поэта... тунеядцем и приговорил к высылке "в отдаленные местности сроком на 5 лет с применением обязательного труда". В деревню Норинскую Архангельской области был выслан поэт, на лесоповал. А потом его и вовсе выдворили из СССР... Чем же он им так не угодил, тогдашним властям?

Передо мной стенограмма того позорища, которую негласно вела (рискуя быть изгнанной из зала суда) литератор Фрида Вигдорова. Потрясающий по своей абсурдности и глупости документ оставила она нам.

"... Судья. Чем вы занимаетесь?

Бродский. Пишу стихи. Перевожу.

Судья. Почему вы не работали?

Бродский. Я работал. Писал стихи. Переводил.

Судья. Нас это не интересует. Какая ваша специальность?

Бродский. Поэт. Поэт-переводчик.

Судья. А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?

Бродский. А кто причислил меня к роду человеческому?

Судья. Не умничайте. Вы учились этому?

Бродский. Чему?

Судья. Чтоб быть поэтом. Не пытались кончить вуз, где готовят... где учат...

Бродский. Я не думал, что это дается образованием.

Судья. А чем же?

Бродский. Я думаю, это... от Бога..."

Как тут не вспомнить любопытную историю с Шаляпиным. Кучер спрашивает у него: "Барин, а што вы работаете?" - "Я пою", - ответил великий тенор. - "Дык петь-то мы все поем, а што вы работаете?"

"- Что мешало вам трудиться? - спрашивает судья Савельева.

- Я трудился. Я писал стихи, - отвечает подсудимый Бродский.

- Мы это уже слышали. А как расценить ваше участие в нашем великом поступательном движении к коммунизму?"

Еще более емко, нежели судья Савельева, выразил эту прогрессивную мысль свидетель обвинения некий Смирнов:

"- Я лично стихи Бродского не читал, но хочу сказать: если бы все граждане относились к накоплению материальных ценностей так, как Бродский, нам бы коммунизм еще долго не построить..."

Но были на том судилище и нормальные люди.

"- Когда я познакомился с Бродским, меня поразило то, что он самостоятельно, без всякой посторонней помощи изучил польский язык, - сказал в своем выступлении переводчик Ефим Эткинд. - Стихи Галчинского по-польски он прочел с таким же увлечением, с каким читал свои русские переводы. Я понял, что имею дело с человеком редкой одаренности и, что не менее важно, трудоспособности и усидчивости..."

Увы, тех, кто Бродского не читал, но считал своим долгом осудить и пригвоздить будущего лауреата Нобелевской премии, было больше.

Писатель Евгений Воеводин: "Поэта Бродского не существует. Переводчик, может, и есть, а поэта не существует".

Раиса Ромашова, преподаватель марксизма-ленинизма в художественно-промышленном училище имени В. Мухиной: "Меня удивляет, что мои коллеги создают такой ореол вокруг него. Ведь это только в советской стране может быть, чтобы суд так доброжелательно говорил с поэтом, так по-товарищески советовал ему учиться. Я как секретарь партийной организации училища имени Мухиной могу сказать, что он плохо влияет на молодежь..."

И выслали поэта из Питера весьма доброжелательно. А потом и выдворили по-товарищески из страны.

Смотрите также:

• Даниил Хармс: Чармс, Шардам, Хаармс... →
• Приговоренные к свободе →
• Убитые кумиры →