В начале апреля команды ветеранов "Легенды хоккея СССР" и знаменитого клуба НХЛ "Детройт Ред Уингс" провели в нашей стране 4 товарищеских матча. Толпы болельщиков в Челябинске, подмосковном Чехове, Воскресенске, в столичном дворце спорта "Сокольники" вновь встретились со своими кумирами прошлых лет. На лед выходили олимпийские чемпионы Александр Якушев, Владимир Лутченко, Юрий Ляпкин, Сергей Макаров, Владимир Крутов, братья Александр и Владимир Голиковы во главе с бессменным капитаном сборной 64-летним Виктором КУЗЬКИНЫМ...
Рекордсмен Книги Гиннесса
РАЗУМЕЕТСЯ, все в очередной раз отметили, что Кузькин, будь то на льду или вне его, и старость - несовместимы. В свои без малого 65 выглядит как 45-летний. И на площадке смотрится классно! Все такой же легкий и стремительный, поскольку бдительно следит за своим весом. Он у него ничуть не изменился с тех пор, как выступал за ЦСКА и сборную Союза.
- Между прочим, сохранение веса в оптимальной форме считаю одним из главных моих рекордов, - смеется великий хоккеист XX века.
На самом деле принадлежащих ему рекордов и достижений куда больше. Причем - удивительнейших. Начать с того, что Кузькин - один из немногих, кому удалось трижды стать олимпийским чемпионом. Кроме него, напомним, это Рагулин, Давыдов, Фирсов, Третьяк и Хомутов. Четырежды победителем Олимпиад не был никто. Чемпионами страны 13 раз становились лишь два хоккеиста в мире - Виктор Кузькин и Владислав Третьяк.
А начинал он играть в хоккей, как и большинство мальчишек того поколения, - в дворовой команде. Благо, двор у Кузькина был особенный: ведь он родился и жил на территории Боткинской больницы. Отец работал там столяром, погиб в самом начале Великой Отечественной. Мама Виктора, Мария Афанасьевна, сорок лет была санитаркой, затем сестрой-хозяйкой все в той же Боткинской. Семье погибшего защитника Родины предоставили определенные льготы. Если все прочие ютились в барачных комнатах по 7-8 человек, то годовалый Витя с матерью хотя и жили в том же бараке на задворках больницы, но в комнатку к ним больше никого не подселяли.
Теперь, правда, нет на огромной территории Боткинской ни футбольного поля, ни хоккейной коробки, которые были гордостью мальчишек послевоенной поры. Причем играли на замечательных сооружениях только те, кто помогал их строить, ремонтировать, заливать зимой лед, а летом ухаживать за газоном. Кроме хоккея и футбола "резались" в баскетбол, волейбол, занимались борьбой и боксом. Ходили на танцы, в драмкружок и на репетиции духового оркестра. Ребята, жившие в бараках, были разносторонними личностями и универсальными спортсменами.
- Заводилой у нас был Витя Якушев, впоследствии нападающий "Локомотива", олимпийский чемпион, - вспоминает Виктор Григорьевич. - Да и остальная компания ему под стать. Я был на несколько лет моложе, вот за ними и тянулся. Они выходили тренироваться - и я прикручивал на валенки "гаги". Они отправлялись на репетицию оркестра - я туда же со своим альтом. Между прочим, на седьмом небе был от счастья: знаете, как здорово пройти с оркестром в колонне демонстрантов на майские праздники!
Битые пионеры и умерший форвард
В 200 МЕТРАХ от Боткинской больницы расположен Стадион юных пионеров, и поныне коротко - СЮП. Не счесть, сколько талантливых советских хоккеистов и футболистов сыграли свои первые матчи именно на нем.
- В 1953 году на том самом стадионе мы встречались с детской командой СЮПа, занимавшейся русским хоккеем под руководством настоящего тренера, о чем нам приходилось только мечтать. А мы взяли и обыграли ее! В той команде выступал мой ровесник Владимир Васильев, в будущем известный игрок воскресенского "Химика", тренер этого клуба и сборной России. Он-то и предложил заняться хоккеем всерьез. Мне тогда было 13, и следующие пять лет я провел на СЮПе. Однако, несмотря на занятия хоккеем с мячом, во дворе я по-прежнему гонял только шайбу: вот такие были у меня в юности "университеты"...
Кстати, всем известные легкость и изящество в обращении с шайбой у Кузькина - как раз от дворовой практики. А прекрасное катание, которое потом отмечали все специалисты, начиная с Анатолия Тарасова, - именно от русского хоккея.
- В юношескую хоккейную команду ЦСКА на Ширяевом поле меня привел Олег Парийчук, с которым мы вместе учились в школе, - продолжает знаменитый ветеран. - Армейскую молодежь тогда тренировали известные в прошлом хоккеисты ЦДСА Александр Виноградов и Борис Афанасьев. У них играли ребята моего возраста - Витя Зингер, Алик Галямин и другие. Пришел туда без формы, мне "сымпровизировали" кое-какую амуницию, и я очень удачно сыграл в тренировочной встрече. Понравился Виноградову в амплуа центрального нападающего. В том сезоне наша "молодежка" выиграла чемпионат страны, и Виноградов решил показать меня Тарасову. Но на первый раз Анатолий Владимирович меня забраковал, буркнув что-то про мои недостаточно накачанные "соломенные" ножки.
Расстраивался я недолго, потому что уже получил приглашение от Николая Семеновича Эпштейна в "Химик". Собрался было в Воскресенск, однако Тарасов передумал и зачислил меня в штат армейской команды. Играл в центре нападения и лишь в 60-м Тарасов твердо решил, что во мне пропадает дар универсального защитника. И я стал учиться премудростям игры в обороне у признанных асов мирового хоккея Николая Сологубова и Ивана Трегубова.
Пропуск в элиту
НА СОЛОГУБОВА и Трегубова тогда все молились: олимпийские чемпионы, чемпионы мира, великие! Но при ближайшем знакомстве они оказались простыми, по-человечески отзывчивыми и душевными. Никто из них ни разу не сказал Тарасову про неопытного подмастерья: дескать, мальчишка так себе. Напротив, старались что-то подсказать, показать, поправить. Великие защитники были прежде всего хорошими и добрыми людьми.
Совсем скоро после появления Кузькина в ЦСКА Тарасов позвал "легконогого" игрока обороны в сборную страны. Более того, Анатолий Владимирович не раз назначал Виктора капитаном команды - и в ЦСКА, и в сборной. Это говорит не только о том, что легендарный тренер доверял ему лично, но и о том, что со всеми партнерами у Кузькина складывались хорошие отношения.
- Формально капитана выбирала команда, - вспоминает Виктор Григорьевич. - А на деле происходило так. Тарасов открывал собрание и говорил: "Предлагаю назначить капитаном такого-то. Кто "за", прошу поднять руки". Возражений ни у кого не возникало. Причем капитаном Анатолий Владимирович назначал необязательно самого лучшего. Принципиальным для него было, чтобы человек пользовался уважением всех игроков. Иногда Тарасов мог пригласить капитана и попросить его поговорить с ребятами без тренеров. Обычно это случалось в те моменты, когда команда переживала спад. Для Тарасова дисциплина была превыше всего. Хотя все мы люди и порой сам Анатолий Владимирович не мог справиться со своими эмоциями, что подчас дорого ему обходилось. Так было, когда он увел с площадки команду, не доиграв встречу со "Спартаком", из-за того, что судьи не засчитали забитый нами по всем правилам гол. Его не остановило даже то, что трибуны были до отказа забиты 12 тысячами болельщиков, а в правительственной ложе сидел Брежнев. Генсек был ярым поклонником ЦСКА, но это не спасло Тарасова от сурового наказания - его лишили звания "Заслуженный тренер СССР". Потом, правда, вернули.
Точка отсчета
- ВЕСНОЙ 63-го наша резко обновленная сборная, в которой оставался лишь один старожил - Николай Сологубов, стала чемпионом мира в Швеции. В заключительном матче требовалось переиграть канадцев не менее чем в две шайбы. Мы победили - 4:2, тогда это был грандиозный успех! До того наша сборная выигрывала мировое первенство только дважды - в 54-м и на Олимпиаде-56. Начиная со Швеции-63 мы побеждали во всех без исключения турнирах высшего уровня в течение девяти лет подряд. А я все эти годы действовал в паре с динамовцем Виталием Давыдовым.
Еще один момент, достойный упоминания в Книге Гиннесса. Играл Кузькин больше всех, а на скамейке штрафников находился меньше других. Он был, возможно, самым корректным защитником своего времени. И уж тем паче никогда не проявлял жестокости по отношению к нападающим.
- Да у меня не возникало необходимости грубить. В первую очередь потому, что хорошо катался на коньках - не нужно было хватать, цеплять нападающего. Догонял его, пристраивался, не позволял атаковать. Ведь нарушают правила чаще из-за того, что уступают в скорости, маневренности. И Тарасов советовал: можешь ударить - ударь, но чтобы не удалили. А не можешь так сделать - не бей, отними шайбу другим способом. Мы с Виталием Давыдовым были "мягкими" защитниками. Наши партнеры по обороне из следующего поколения - Валера Васильев и Саша Гусев выглядели гораздо агрессивнее нас.
Намереная грубость в хоккее - это всегда недостаток мастерства, в чем я лишний раз убедился во время Суперсерии-72 с канадцами. И когда в 76-м в составе ЦСКА вновь отправился в Страну кленового листа. На уровне клубов наше игровое преимущество было очевидным. Тут уже канадцы решили остановить нас любой ценой. В Филадельфии игра превратилась в ледовое побоище. Небезызвестный "Кувалда" Шульц наотмашь ударил клюшкой Валеру Харламова, нанеся ему жуткую травму. Арбитр находился рядом, но сделал вид, что все по правилам. Константин Локтев, который тогда руководил командой, в конце концов увел нас с площадки. И только вмешательство посла СССР, уговорившего Локтева завершить матч, спасло ситуацию.
Вместо послесловия
ПОД сводами Ледового дворца ЦСКА висит его огромных размеров свитер с номером "4" на спине и крупными буквами "Кузькин". Четыре десятка лет отдал Виктор Григорьевич своему славному клубу в качестве игрока, а потом тренера, помогавшего "самому" Виктору Васильевичу Тихонову. Он и сегодня в курсе всех дел любимой команды, не пропускает ни одного матча армейцев. По сей день тренирует, пусть и любителей. Виктор Григорьевич сохранил неунывающий нрав и потрясающий оптимизм. Уверяет: потому сохранил, что никогда никому не завидовал. В том числе легионерам-миллионерам.
- Чему завидовать-то? - улыбается Кузькин. - А я чем хуже живу? У меня отличная семья. Дочка окончила Институт иностранных языков, работает в солидной фирме. Жена - высококвалифицированный стоматолог, у нее отменная практика. Я машину имею "Волгу". Пятую, между прочим, по счету. Опять же дача у нас неплохая, квартира в престижном районе Москвы. Моя подполковничья пенсия - 2 с лишним тысячи рублей, так Слава Фетисов, возглавив Федеральное агентство по спорту, расстарался: выбил у государства пособие для ветеранов - олимпийских чемпионов в 500 долларов. Чем плохо-то по нынешним временам? И что еще нужно, чтобы спокойно встретить старость? Так, кажется, говорил герой известного фильма?!
Прыжок через океан