Кинолог
Более ста лет назад, в 1907 году, в Риге и Петергофе появились первые российские питомники служебных собак. В петергофском питомнике родился доберман-пинчер Треф - самая знаменитая ищейка дореволюционной России.
Трефу исполнилось всего одиннадцать месяцев, когда он прибыл на службу в Московскую сыскную полицию со своим проводником, околоточным надзирателем Владимиром Дмитриевым.
Прославились они в первом же деле.
В избе убитого крестьянина Гришаева Треф взял след пятисуточной давности! Расспросив жителей, Дмитриев установил, что к Гришаеву заходила компания нищих - двое мужчин и женщина.
След привел в соседнюю деревню. Обессилевший Дмитриев нанял сани с лошадью и ехал за Трефом, а пес продолжал бежать по следу. Верста за верстой. Деревня за деревней.
В избе, где нищие останавливались на ночлег, Дмитриев узнал их имена и точные приметы. Расследование можно было считать законченным. Сыщик по телеграфу сообщил о шайке в полицию, и убийц задержали в деревне Томилино.
Сын Трефа доберман Бер служил в МУРе. Только за два года, с 1926 по1927-й, он раскрыл 65 преступлений.
С 1930-х годов единственной породой служебно-розыскных собак в СССР надолго стала немецкая овчарка. Она легче переносила российские морозы и годилась для работы даже с начинающими проводниками.
Воспитанница капитана милиции Гетмана овчарка Гета отыскала украденные ценности на общую сумму в полмиллиона долларов. Другой пес капитана, Эрих, погиб в 1943 году в схватке с вооруженным бандитом, который был девятым на его счету.
Тридцать шесть задержаний провела овчарка Дина. Преследуя с проводником двух сбежавших из зоны рецидивистов, пес и человек вступили с ними в схватку. Когда бандит занес над шеей проводника нож, Дина вцепилась преступнику в бедро. Удар пришелся в собачье сердце... Этот эпизод вошел в фильм "Ко мне, Мухтар!", но там сценарист и режиссер сохранили жизнь пса. Пожалели.
Служебно-розыскной пес Акбар одиннадцать километров шел по следу бандитов в Бирюлеве. У его проводника, ветерана милиции Алексея Емца, не хватало сил бежать за собакой. Он привязал длинный поводок к бамперу милицейского "газика" и доехал за Акбаром до логова преступников.
Сегодня в московской милиции служат несколько тысяч собак разных пород и специальностей.
Каждый год собаки вместе со своими проводниками раскрывают в Москве больше тысячи преступлений.
Ученые пока не создали прибора, сравнимого по размерам и чутью с собачьим носом. Миноискатель не найдет взрывное устройство в оболочке из пластмассы или дерева. Рентген в аэропорту не отличит безобидную газировку от налитого в бутылку раствора наркотика. Все это может только четвероногий сыщик.
Поэтому, как и сто лет назад, первыми на место происшествия запускают кинолога с собакой. Вот кто может настигнуть преступника в самом прямом смысле по горячим следам! А если тот успел скрыться, собачья работа все равно не пропадет зря: ищейка подскажет маршрут отхода преступника.
Привели следы на остановку - надо расспросить водителей автобусов. Если дело было поздним вечером, когда мало пассажиров, водитель мог запомнить внешность преступника и на какой остановке он сошел.
Оборвалась цепочка следов посреди двора - значит, преступник уехал на машине. Надо искать свидетелей: жильцов квартир с окнами во двор, собачников, которые гуляли со своими питомцами. Вдруг кто-то запомнил марку, цвет, а то и номер машины...
Оперативник
Ищет свидетелей оперуполномоченный уголовного розыска - проще говоря, оперативник или опер. (Участковый ему помогает - кому, как не ему, знать людей на своем участке: кто во время преступления мог с собачкой гулять, кто был на работе, а кого часто видят с подозрительными людьми.)
У слова "оперативный" есть четыре значения, из них сразу два подходят оперуполномоченному: "непосредственно осуществляющий что-то" и "способный быстро, вовремя исправить или направить ход дела".
Довелось мне видеть, как оперативники "непосредственно осуществляли" задержание вооруженных преступников, "быстро и вовремя направляя ход дела" (следственного).
Стоят на улице двое подвыпивших работяг. Ругаются! Толкаются! Вот-вот начнут драку. А мимо идут вполне себе приличные граждане, и на лицах у них написано: "Ну и пьянь! Куда только смотрит милиция?!". Обходят они хулиганов сторонкой, а те вдруг - прыжок вверх, удар ногой в грудь. Оседлали приличных, каждый своего, заломили руки и надевают наручники.
А когда все четверо поднялись с земли, стала заметна удивительная перемена. У "пьяниц" довольные, открытые и совершенно трезвые лица, а у "приличных" перекошенные, злобные хари. И оружие: у одного нож в рукаве, у другого пистолет за поясом. Они и были теми опасными преступниками. Скрывались давно, нервы на взводе. Если бы оперативники, изображавшие пьяниц, выдали себя хоть одним неосторожным взглядом, их бы не подпустили так близко.
Оперуполномоченный - тот самый боевой сыщик с ПМ в подплечной кобуре, который в кино бегает по крышам, вступает в жаркие перестрелки. В жизни оперативнику приходится доставать пистолет куда реже, чем ручку и блокнот для работы со свидетелями. Он проходит по лестницам километры - от квартиры к квартире. Беседует с десятками, а то и сотнями людей.
Не все охотно отвечают на вопросы милиционера. Бывает, что свидетель боится мести преступников или отделывается ответом "ничего не видел", чтобы поскорее вернуться к телевизору и пиву. Талантливый оперативник сразу видит ложь и, если свидетеля не удается разговорить, возвращается к нему снова и снова, пока не "дожмет".
А еще хороший оперативник всегда обзаводится агентами. Работа с ними не особенно изменилась со времен Аркадия Францевича Кошко.
"Кадры моих секретных агентов я старался пополнять людьми, принадлежавшими к различнейшим слоям московского населения, - вспоминал старый сыщик. - В числе их, помнится, была и старшая барышня с телефонной станции - весьма ценный агент, - довольствовавшаяся театральными и железнодорожными билетами, коробками конфет и духами; был и небезызвестный исполнитель цыганских романсов, вечно вращавшийся в театральном мире; было и два метрдотеля из ресторанов, наблюдавших за кутящей публикой, и агент из бюро похоронных процессий, и служащие из Казенной палаты, Главного почтамта и пр. Эти агенты не столько вели общее наблюдение, сколько употреблялись мною в отдельных нужных случаях. Обычно им давалось определенное задание: проследить такого-то, проверить того-то и т.д... Некоторые из них получали определенное жалованье, большинство же вознаграждалось хлопотами полиции по подысканию им какой-нибудь казенной или частной службы. К этому прибавлялись даровые билеты в театры, по железным дорогам и т. п. Такого способа вознаграждения приходилось волей-неволей держаться в целях экономии - применение его давало возможность значительно увеличивать кадры агентов".
Эксперт-криминалист
Пока оперативник топчет ноги, разыскивая свидетелей, еще один член следственно-оперативной группы - эксперт-криминалист работает на месте происшествия. Его задача - найти и зафиксировать полезные для дела следы, вещи и документы.
В чемоданчике криминалиста есть и обычная лупа, не изменившаяся со времен Шерлока Холмса, и такие приборы и химические реактивы, которые великий сыщик и вообразить не мог. Разбрызганный из баллончика люминол и ультрафиолетовая лампа заставят светиться замытые следы крови, совершенно незаметные при обычном освещении. Прибор "Киноварь" покажет, что в пустом портфеле недавно перевозили золото. А набор для экспресс-анализа "Политест" поможет отличить наркотик от безобидного гипса или муки.
"Высший пилотаж" для криминалиста - так понимать суть своей работы, чтобы обходиться минимумом технических средств. Мой хороший знакомый писатель Николай Александров, в прошлом муровец, майор милиции, однажды отдыхал в деревне, а там случилось преступление. Местный милиционер не знал, как снять отпечатки пальцев, и Николай помог ему, не имея под рукой ничего нужного.
Сначала он сжег кусок резины, собрал копоть на стекло, соскоблил, и получился мельчайший порошок. (Не повторяйте этого дома - все потолки закоптите!) Теперь нужно было нанести порошок на дверную ручку, за которую брался преступник. Это делается большой мягкой кисточкой, как у художников, а милиционер смог достать только малярную, из щетины. Ладно. Николай вместо кисточки отстриг пучок собственных волос и проявил отпечатки. А сохранить их было нечем! Для этого годится прозрачная липкая лента, но в деревне такой не нашлось. Николай выпросил у одной модницы лак для волос и в нескольких слоев напшикал его на отпечатки. А потом надрезал пленочку засохшего лака и снял вместе с отпечатками. В таком виде их отправили в город, и там по ним установили преступника.
Следователь
Руководит следственно-оперативной группой следователь. У него нет ни собаки, ни пистолета, ни чемоданчика криминалиста, но именно к нему стекаются все собранные доказательства.
Начинает он с осмотра места происшествия и составления протокола. Написать его нужно так, чтобы судья и другие люди, которые ни разу не были на месте происшествия, могли представить себе всю картину, а если надо, то и реконструировать обстановку, то есть разложить все, как было.
И следователь пишет. Страницу за страницей. По часовой стрелке, начиная от двери: "На столе в 20 см от левого края фарфоровая кружка с изображением желтого игрушечного мишки и надписью "С днем рождения!", наполненная на 2/3 темной жидкостью, по запаху напоминающей кофе". Именно так: то, что в кружке кофе, должна подтвердить экспертиза.
Составлять протокол осмотра - целое искусство. Представим, что преступление совершено в обычном офисе. В шкафу сотни папок с документами, в столе у жертвы завалы визитных карточек, фотографий, сувениров. Описать все предметы невозможно. Пропустить что-то - опасно. Пройдет день или месяц, в деле появится подозреваемый. Тут и окажется, что какая-нибудь мелочевка с места происшествия до зарезу нужна следствию. Подозреваемый говорит: "Я знать не знал убитого и ни разу у него не был". А следователь: "Оттуда в таком случае у него в столе ваша визитка, а в мусорной корзине - записка вашим почерком?". Если визитка и записка внесены в протокол, это веские улики. А если нет, то для суда их как бы не существует. Подозреваемый будет стоять на своем, а про улики скажет, что их следователь подбросил. И дело, как говорят, развалится в суде. Так нередко бывает: преступник известен, а доказательств нет.
Следователь определяет схему раскрытия преступления. Оперативнику дает задание расспросить друзей и соседей подозреваемого. Криминалисту - исследовать, например, взломанную дверь и определить, какой формы была рабочая поверхность ломика.
Бывает, что улики собраны, экспертизы проведены, а расследование топчется на месте. Все подозреваемые "отработаны", как говорят сыщики, но или у них есть алиби, или свидетели не узнали в них преступника. "Глухарь", - вздыхает следователь и переходит к другим делам. Но каждый день он читает сводку происшествий по городу и среди них ищет преступления, похожие на то, нераскрытое. Вот в сводке мелькнуло: "Дверь отжата ломиком". Следователь запрашивает результаты трассологической экспертизы, и оказывается, что ломик такой же и в щель его загнали на той же высоте. Это уже преступный "почерк"! В деле появляются новые улики и свидетели. Груз доказательств накапливается, и рано или поздно преступник попадает за решетку.
Банальный "гоп-стоп"