ПРИНЯТО считать, что ХIХ век - это расцвет русской литературы. Почему ХIХ, а не какой-то другой? Почему сегодня, когда нет цензуры, не появляется ярких великих произведений, которые все бы обсуждали, которые стали бы явлением в нашей культуре? Может быть, ответ на этот вопрос знает Андрей БИТОВ - его по праву называют классиком литературы второй половины ХХ века.
Переходный итог
ЛИТЕРАТУРА ХIХ века стала для нас такой яркой, потому что в начале следующего века случились Первая мировая война и Великая Октябрьская революция. Был обозначен вневековой рубеж, который отсек одно от другого. Прошлый век стал предметом описания. Та Россия погибла. И, погибая, она выдавала на-гора все, что можно. Так возник "серебряный век" в нашем искусстве.
Кроме того, литература ХIХ века не появилась ниоткуда. Она вышла из ХVIII века. И сейчас нам ХVIII век гораздо ближе. Потому что если у России есть какие-то перспективы и она будет нормально развиваться, то мы снова попадем в эпоху Просвещения. ХVIII век, не завершив полностью свою программу, подготовил "золотой век". Вот и все объяснение великого расцвета. С помощью Пушкина, Гоголя, Лермонтова - не забываем и об их окружении: Чаадаеве, Вяземском, Грибоедове и Серафиме Саровском (это знаковые фигуры) - люди заговорили на нормальном русском языке. Во второй половине ХIХ века уже никаких великих открытий в литературе не было. Все главное произошло в 20-30-х гг. - очень быстро. А потом рассматривалось, разжевывалось, совершенствовалось, обживалось, корректировался менталитет... Это уже Чехов, Достоевский, Толстой.
ХХ век нам пока еще не виден, потому что мы современны. Он должен стать предметом описания.
На пороге тысячелетия все пытались подводить жизненные итоги. Что сбылось - что нет. Я проснулся первого января и понял, что все в порядке. Я писатель второй половины ХХ века. Что сделано, то сделано, и вычеркивать нечего. Давно думал об этом переходе, не рассчитывал, честно говоря, до него дожить. Когда в 94-м едва Богу душу не отдал, вымолил себе еще жизненный срок и последние 6 лет посвятил личным планам.
Две очень важные для меня акции удалось провести. Во-первых, поставить памятник зайцу в Михайловском. Зайцу, перебежавшему Пушкину дорогу накануне восстания декабристов, - памятник историческому выбору. Акция открытия состоялась именно в тот день, когда заяц перебежал Пушкину дорогу 175 лет назад. А вот почему он перебежал, почему этот момент достоин внимания, пусть думает каждый.
Пушкина мы слишком "переэксплуатировали". Пушкин уже начинает играть отрицательную роль в нашем развитии. Потому что, обозначив, собрав в одном человеке и эпоху Просвещения, и романтизма, и реализма, создав в одном человеке и образ культуры и образ цивилизации, мы так и застряли на пороге перехода из культуры в цивилизацию. Мы никак не доберемся до цивилизации, каждый раз - на обрыве. Вот зайчик и стоит на этой точке перехода искусства, культуры к цивилизации.
Второй акцией был вечер памяти русского писателя Андрея Платонова. Отметив дату 50-летия со дня смерти Платонова, самого трагического нашего утописта, я как бы поприветствовал следующий век. Платонов перейдет в ХХI век - не из-за эстетики или социальности своих произведений, а из-за их особой экологии.
Новые россияне
СЕГОДНЯ часто сетуют: дескать, раньше, даже в советское время, была роль литературы, а сейчас нет. Если говорить о роли, то она раньше во многом была искусственной. Просто какая-то частичка информации, правды просачивалась через художественную литературу. Мы выковыривали ее, как из булки изюм. Читали, чтобы поесть изюма. А сейчас грех жаловаться - посмотрите на прилавки магазинов: какого уровня и какого качества выходят книги! Да, многие читают бульварную литературу или детективы - но это их выбор. А все эти рассуждения, что телевизор плохо влияет, что много низкопробных книг, - это тоска по ошейнику.
Русский человек еще не скоро раба из себя вытравит. В советский период выросли новые поколения в "ошейниках". Но есть два позитивных впечатления. Меня пригласили на пресс-конференцию по поводу открытия памятника зайцу, и я увидел массу людей - молодых, красивых, умных, занятых своим делом, никакого отношения не имеющих к прежнему. А потом зашел в парикмахерскую, которую открыли во дворе нашего дома в Петербурге, и увидел молодых, красивых, умеющих стричь людей. И ничего в них уже не было прежнего - это уже не Запад и не "совок". Это люди новой России, они есть.
У нас все просят - ну дайте, дайте нам национальную идею. Да работайте вы каждый день, делайте свое дело, меньше жалуйтесь и меньше выпрашивайте. Какая еще может быть идея! Три поколения погубили, три поколения прождите, тогда будет все в порядке.
Всем миром
НОРМАЛЬНОЕ, здоровое общество - это когда каждый что-то делает для себя и оказывается, что для другого. Я, например, ничего в жизни не делал в рабском порядке. И свободы всегда было достаточно для свободного человека.
У нас принято считать, что свобода началась с тех пор, как вожди разрешили смеяться над собой. Мол, над Сталиным смеяться было нельзя. Власть хорошей не бывает, нигде, никогда, ни при каких обстоятельствах. Но она дается, чтобы защитить жизнь. А вот как раз мера, баланс анархии, демократии и власти вырабатывается постепенно методом не революционного, а эволюционного развития.
Человеку пора занять свое место. Следующее тысячелетие придется проживать всем миром. Иначе ничего не получится. В мире ХХI века нельзя будет дышать отдельным воздухом и пить отдельную воду. В будущем мир будет объединен не только Интернетом.
Еще могу сказать - ХVIII век был спокойнее ХIХ, ХIХ - спокойнее ХХ, ХХ - спокойнее ХХI. Так что нечего их ругать. Может быть, наконец человечество займется делом - спасением и продлением жизни всего живого. Берегите лес, меньше пейте и больше работайте. Больше ничего. Для этого нужно понимать - человек не венец творения, а несовершенное существо. Но у него есть возможность самому себя делать. А если из тебя делают то котлету, то раба - это неправильно.
...Время идет, впервые отпущенное в России время. Дайте ему самому построиться. И литература, и искусство, и общественная жизнь ХХ века будут оценены, описаны. Все это видно с расстояния...
Андрей Вознесенский: "Мы пятимся в будущее задом"