ВОТ и мы стали жить по голливудским стандартам - вслед за всенародно любимым фильмом Валентина Ежова и Рустама Ибрагимбекова "Белое солнце пустыни" на прилавках появилась его "книжная" версия. И тридцати пяти лет не прошло! А потому возникает законный вопрос: так ли уж нужна книга по фильму, который 99% населения нашей страны знают наизусть, растащили на цитаты, и ночью их разбуди - перескажут сценарий в мельчайших подробностях? Оказалось - нужна, потому как авторы поступили умнее: издали не художественно обработанный сценарий, а предысторию героев.
Не писал Сухов на самом деле никаких писем к любезной Катерине Матвеевне, потому как сгинула она после конфликта с положившим на нее глаз деревенским "чрезвычайно уполномоченным" - прыгнула с парохода, пока везли ее с другими горемыками в пересыльную тюрьму. Выяснил это Федор Сухов как раз под палящим белым солнцем пустыни, куда и подался сначала исключительно в поисках жены. Перипетии судеб других персонажей оказываются не менее захватывающими и неожиданными. Потерявший любимую женщину Абдулла предстает фигурой почти трагической, а рассказ о его петербургском прошлом вызывает невольные ассоциации с Дудаевым, Масхадовым и прочими чеченскими выпускниками советских военных академий. К бурному действию добавились не только упоминания о грядущем 1937-м, но и мистика, и много скрытой символики, и размышления об умении человека принять свою судьбу, о верности долгу и рожденном им уважении настоящего воина к своему врагу. Пожалуй, именно тема долга перед собой и окружающими становится в романе ключевой. В фильме же, как мы помним, акценты оказались расставленными совсем по-другому. Что же, с фильмами такое случается. Знаменитый японец Куросава вряд ли думал, что его фильм "Семь самураев" породит голливудскую "Великолепную семерку", а пример создателей голливудских вестернов затем осмелятся повторить в "империи зла", заменив индейцев на басмачей. Наверное, Куросаве русский вестерн показался бы ближе, чем истории про непобедимых ковбоев.
Фандорин взошел на подмостки