НА ЭТИХ тонких деревянных дощечках, вздрагивающих даже от ветра, невольно подкашиваются ноги: как бы мост ни реконструировали, на нем продолжают погибать люди. Даже в милиции не знают, почему это происходит. Люди падают с моста по ночам, и истории их смерти скрывают холодные воды реки. В безлунную ночь, говорят, возле моста слышны пронзительные крики, похожие на блеяние козы и человеческий плач. В этом подмосковском поселке все странно, даже название - Марс.
ВОЗЛЕ моста загорало существо неземной красоты. "Я могу рассказать, че хошь!" - "Марсианин" дядя Миша почесал небритую щеку и цыкнул одиноким зубом. Я попросила рассказать, почему так странно называется поселок. "А пес его знает. Давно это было, никто нынче и не вспомнит. Марсом его еще до войны с немцами окрестили. - Дядя Миша хлопнул ладонью по загорелому пузу. - Колхоз тут был раньше. Я там трактористом работал. А таперича трактор стоит сзади дома - и делать ему нечего. Нет работы, понимаешь? Ежели только калымная какая подвернется".
"Это неправда, что на Марсе нет жизни, - возражает шестнадцатилетняя Юля. - Просто так кажется пенсионерам, уже прожившим свой век. Им вообще по жизни грустно. А Марс - это же прикольно! Когда просишь шофера остановить автобус у поселка, он всегда шутит: "Ну, марсиане, на выход!" Я в этом поселке родилась и выросла. Меня родители возили в разные города. Так вот, я нигде еще не видела такого чистого снега и таких ярких звезд, как здесь". Родители Юли - исключение из "марсианского" правила. Больше никто на этом островке умирающего социализма не отличается "рыночным" складом ума. Отец Юли открыл единственный в поселке продовольственный магазин. В "Марсианочке" по московским ценам лежат колбаса, сыр, кофе, шоколад, печенье, хлеб, мороженое. А вот шоколадки "Марс" почему-то завезти не догадались. Осенью Юля пойдет на занятия в школу милиции, чтобы в дальнейшем делать юридическую карьеру. Из поселка она, конечно же, уедет в столицу. Хоть на Марсе и есть жизнь, но Юле нужна другая - современного мегаполиса.
В поселке Марс всего с полсотни домов. Жизнь здесь течет по неземному времени. Даже не течет, не бежит, а ползет: один день мало чем отличается от другого. После сенокоса надо думать о заготовках ягод и овощей на зиму. С первыми холодными дождями наступает пора утепления дома. На центральное отопление тут не надеются - русская печь образца позапрошлого века куда надежнее. Ну а газ не проводят просто потому, что это слишком дорого. Водопровод - тоже роскошь. Носят воду из колонки. Ближайшие больница, поликлиника и аптека - в пяти километрах, возле железнодорожной станции Тучково. Телефоны есть только у дачников, сотовые. Впрочем, "связь с внешним миром" поддерживают через телевизор и радио. Да вот беда, в плохую погоду и то и другое часто выходит из строя. Вообще же, кроме подсобного хозяйства, время занять тут нечем.
Баба Шура, несмотря на преклонный возраст, приводила в порядок садовый инвентарь. Моему появлению ничуть не удивилась, как будто ждала. "Заходите", - приветливо сказала долгожительница, и я, миновав поленницу, груду валенок и русскую печь за занавеской, оказалась в гостиной. Обычная деревенская изба: сервант со штампованным стеклянным сервизом вроде тех, что остались с советских времен во многих семьях, ручная швейная машинка "Зингер", связанные крючком салфетки, засохший букет физалисов в вазе. На лавке - небольшой японский телевизор "Тошиба". Прямо возле кровати - ведро со свеженакопанной картошкой. "Было это в 1923 году, - с ходу вспоминает баба Шура. - Тогда жена председателя колхоза Ксения Родионовна рассказала нам, что появилась новая звезда на небе, Марс. И предложила своему мужу назвать колхоз и поселок в честь этой звезды". "Марс - это планета, самая близкая к Земле, - возражаю я. - И открыли его ученые гораздо раньше нашей эры". "Ну, то - ученые, а то - жена председателя, - уточняет баба Шура. - Но колхоз не сразу появился. Вначале после революции была коммуна, потом ей перешли коровы и лошади помещика Леманова - здесь было его имение. Позднее докупили еще скотины, несколько деревень объединили, получился колхоз. Марсом и назвали. Колхоз наш был хорошим - мы получали премии на выставках в Рузе за молоко, мясо, сметану, мед. А сейчас одна ферма осталась, и та на ладан дышит". Спрашиваю, есть ли в поселке "новые русские". Баба Шура грустно поясняет, что сегодня все богатые и счастливые живут на другом берегу реки. "У них и дома большие, и машины дорогие. Там - хорошая жизнь. А тут жизнь остановилась. Одни старики остались, и те вымирают".
На другой берег Москвы-реки можно перебраться лишь через висячий мост - тот самый, с которым связано столько легенд. Но вот что странно, все поверья объединяет странная закономерность - на мосту погибают лишь жители поселка Марс, переходящие на другой берег.
P. S. Я ждала автобуса на Москву, когда возле таблички с надписью "Марс" резко притормозила иномарка. "Ух ты, марсианская земля, клево!"- оценил подросток, выскочивший из машины. Выбравшийся следом папаша с фотоаппаратом запечатлел сына на фоне "марсианского пейзажа". Иномарка взвизгнула тормозами и понеслась дальше.
Миссия любви