НЕДАВНО Контрольно-счетная палата огласила результаты проверки деятельности Государственного музея А. С. Пушкина на предмет целесообразности расходования бюджетных денег, ведения инвентарного учета и обеспечения сохранности коллекции. Целых 13 страниц потребовалось аудитору, составлявшему отчет для Мосгордумы, чтобы перечислить все прегрешения: неуплата налогов, нецелевое использование бюджетных средств, сдача помещений в аренду посторонним организациям и отсутствие документов на этот счет, реставрация экспонатов (не только своих, но и взятых со стороны, что категорически запрещено) с помощью просроченных химических материалов, использование 77 (!) экспонатов в качестве офисной мебели, 28 из которых располагались в приемной и кабинете директора. Только на реставрацию предметов фондовой коллекции, эксплуатируемой как сотрудниками, так и посетителями в качестве мебели, теперь придется потратить около 1,7 млн. руб.
Впору ужаснуться. Но жаль, что проверяющие заглянули лишь в один столичный музей. Дело в том, что "пушкинисты" в своих способностях находить дополнительные деньги далеко не оригинальны. Мы привыкли к тому, что культура финансируется по остаточному принципу, и льем слезы по поводу нищенского существования музеев. Но на самом деле многие из них уже давно решили свои проблемы сами. Во-первых, помимо бюджетных средств многие "очаги культуры" получают немалые суммы от частных жертвователей, зарубежных благотворительных и культурных фондов, а также от ныне живущих потомков тех, в честь кого музеи названы. Чаще всего такие поступления нигде не фиксируются, и лишь малая их часть идет действительно на ремонт помещений, реставрацию экспонатов, проведение вечеров, издание книг и т. п. Во-вторых, фонды музеев - это своеобразный "бермудский треугольник", где пропадают рукописи, экспонаты. Описи и инвентаризационные списки могут отсутствовать вовсе. Сколько раз архивы писателя или личная переписка художника таинственно исчезали из хранилища, а через несколько лет объявлялись в частном владении или были опубликованы! Сколько на этом заработали посредники, покрыто тайной. Официально эти документы будут еще числиться за музеем, а всем ученым и исследователям, обратившимся с просьбой ознакомиться с архивом, будет сказано - эти бесценные реликвии на реставрации, в ветхом состоянии или недоступны для научных изысканий.
Еще один легкий способ заработать - пускать для работы с документами только избранных за определенную плату. Например, за копирование одной старинной фотографии с иностранцев берут 10-20 долл. А если для оформления книги требуется 50 фотографий и работа с личными бумагами героя будущей книги, в музее придется оставить весьма круглую сумму. Кстати, использование экспонатов в качестве офисной мебели - вообще общее место. И пока проверяющие смогут дойти до каждого музея, на этих раритетных стульях успеет посидеть не одно поколение директоров, между прочим, бюджетных организаций.