Примерное время чтения: 6 минут
112

Фарфоровая девочка

Ее песни время от времени можно услышать по радио, ее клипы можно увидеть преимущественно на ее концертах, ее афишами не уклеена столица, но анонс предстоящих выступлений Ольги Арефьевой и группы "Ковчег" всегда можно найти на ее сайте в Интернете (это информация для тех, кто не знает, где искать "Другую Музыку").

Самая известная песня Ольги "На хрена нам война" в этом году прозвучала в "Рождественских встречах" Аллы Борисовны.

"Я видела, как старый

солдат и матрос

Бросили свой корабль

и свой пост -

"На хрена нам война,

Пошла она на!" -

Сказали старый солдат

и матрос".

О. А.: - Эту песню почему-то все буквально воспринимают, а там кроме буквального, есть символический смысл. И он-то, кстати, поглавнее. Там все умерли, но наши победили: "Они не дошли до той стороны, но успели уйти навсегда с войны". На самом-то деле эта песня о жизни вечной, о том, что люди ушли из войны. Тут война не совсем война, а скорее Вавилон, ложный мир, такая майя. И можно в этой майе очень долго находиться в плену каких-то ложных отношений, ложных объектов для завоевания и охраны, а потом вдруг это понять и уйти.

Самый кайф, когда в песне бывает несколько слоев. И человек, сам того не замечая, воспринимает еще и второй смысл, а кто потоньше, тот воспринимает до десятого смысла.

Черная комната

Музыка распускающегося цветка - это блюз. Трогается с места поезд - это регги. Упала первая капля дождя - возможно, это первая нота для рояля. Мы прислушиваемся к звукам этого мира, и в наших душах рождается своя особенная музыка.

Музыка Ольги Арефьевой - это "деревья, растущие вниз", "монета орлом вовнутрь", "бусы из муравьев"... Группа "Ковчег" иногда выступает в составе нескольких музыкантов и играет в электрическом саунде, иногда "Ковчег" - это дуэт Ольги с питерским виолончелистом Петром Акимовым. Бывает, Ольга поет одна под гитару или танцует.

Она может выйти на сцену босиком и выглядеть эдакой хрупкой девочкой на шаре Пикассо, а может быть очень воинственной и культовой. Но в любом случае к концу выступления - зал у ее ног:

"В полночь, прикрывшись

одеждой из лилий,

Она проходит от двери к двери,

Она может сделать так,

чтоб ее любили

Люди и птицы, рыбы и звери..."

О. А.: - Концерты - это такой отдельный план жизни, очень сильно изменяющий меня. Это такая черная комната, куда я захожу, и там меня разбивает на атомы. Потом я опять собираюсь из атомов и как бы рождаюсь заново. На сцене происходит работа с какими-то огромными энергиями. Они очень трудные и опасные. Многие мои друзья поэтому даже боятся ходить на мои концерты, я с ними дружу в другой жизни. Им страшно видеть, в какой я нахожусь опасности, на какой огромной высоте. От меня это требует мужества, причем уже не совсем человеческого мужества, и чтобы это все переносить нормально, получается я переключаю состояния. Как у Кастанеды... Я вхожу в состояние воина и выхожу на сцену. Все остальное время я живу в достаточно мягком мире, среди людей, которых я люблю, среди вещей, которые мне нравятся, среди природы, музыки. И в это время я создаю все то, чем потом делюсь.

Фарфоровая девочка

"У меня нет кожи", - поет Ольга. Или: "Джа* пустит трамвай из болота в рай", по-своему трансформируя девиз растафарианцев "Джа даст нам все". Или:

"Фарфоровая девочка, гуляющая с собакой, - это я.

Облитая белой глазурью девочка с собакой белой - это я..."

Эти несколько строчек открыли для меня дверь в ее мир.

О. А.: - Что это за образ, фарфоровая девочка? Я не знаю... На эту тему можно целый психоанализ развернуть, чтобы понять, что это такое. И то узнаешь только один план. В этой песне все символично. Когда-то в этой квартире жила бабушка. И там я встретила фарфоровую девочку. Бабушка умерла, вся комната была завалена каким-то хламом, и среди хлама я нашла девочку из белого фарфора с собакой и отбитой рукой. Это единственное, что я взяла из этой квартиры себе. На самом деле это очень большой образ. В тот момент у меня не было собаки, потом она появилась, а потом умерла... Или вот это - с отломанной рукой... Это символ боли, символ искусства. Когда выходишь на сцену, ты забываешь о своей боли, о своей отбитой руке, о своем вынутом сердце. Ты поешь и улыбаешься, а зрители... кто поймет, а кто нет. Но без боли не было бы искусства. Можно спеть "юбочка из плюша", но это не заденет, пройдет мимо. Зацепит только тогда, когда ты что-то перестрадал. И фарфоровая девочка - это та самая она, которая не здесь. Она там, за зеркалом, за небом. А мы тут живем и становимся этим, только ненадолго:

"... гуляющая около зеркала

девочка - это я.

С отбитой рукой безмятежная

девочка

с собакой белой - это я".

Нельзя толкать реку

В другой жизни, то есть вне сцены, она ходит в кино с друзьями, много читает, выращивает цветы на подоконнике, снимает любительское кино, занимается танцами в стиле фламенко. Все, как у всех, только с маленькой сноской на поля: все это время внутри ее обычной жизни, как в коконе, спрятан ее высокий и чистый голос, о котором совсем не вспоминаешь, когда завариваешь чай или стелешь постель. Но "Куколка станет бабочкой" - вот еще одна строчка из ее песни, которая для меня очень точно характеризует состояние поэта в банальном быту. Это состояние предвкушения полета.

О. А.: - Прошлым летом в деревне я впервые взяла в руки камеру и попробовала снимать закаты, рассветы, собачек, танцы, друзей... И фрагменты всего этого вошли в клип "Куколка-бабочка". Этот клип снимала студия "Пигмалион" - на некоммерческом интересе, просто им хотелось. Клип такой предмет, он должен много раз прокрутиться, чтобы его кто-то увидел. А мы их показываем несколько раз в тех местах, где согласны показать бесплатно. Деньги мы принципиально не платим, поэтому рекламную нагрузку клипы для нас не выполняют. Это скорее развлечение, такая штучка, которая позволяет реализоваться как-то еще. Я просто по жизни делаю то, что мне приятно, и все идет, как идет. И в принципе оно идет довольно неплохо. Просто без нажима. Есть такое выражение: "Нельзя толкать реку". Вот я не толкаю реку.

* Джа - эфиопское божество

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно