ЭТОТ промышленный гигант строила вся страна, только-только оправившаяся от революции и гражданской войны. Он был первым в цепи тысяч заводов, построенных за годы советской власти, и потому носил титул "первенца социалистической индустрии". Его официальное название - Магнитогорский металлургический комбинат им. В. И. Ленина.
Сегодня это предприятие наряду с другими переживает проблемы "капиталистических преобразований". О них корреспондент "АиФ"
Дмитрий МАКАРОВ беседует с генеральным директором и председателем правления открытого акционерного общества "Магнитогорский металлургический комбинат" Виктором РАШНИКОВЫМ.
КУДА ДЕЛИСЬ АКЦИИ?
Виктор Филиппович, из печати известно, что вы и ваш комбинат попали в эпицентр громкого скандала, связанного с разделом собственности. В чем суть этого скандала?
- История эта довольно простая. Когда начался процесс приватизации, наш комбинат считался весьма перспективным. Его акции активно скупали банки и финансово-промышленные группы. Естественно, что вопрос о том, кому будет принадлежать контрольный пакет акций, был небезразличен для руководства
комбината. Конечно же, мы не хотели, чтобы нами управляли посторонние. Поэтому была создана специальная фирма, которая занималась скупкой акций у членов трудового коллектива и у государства. Этой фирме через комбинат выдавались кредиты, разрешалось заниматься коммерческой деятельностью, и с помощью собранных средств ею было скуплено около 35%. К тому времени мы разработали инвестиционную программу развития комбината, и для поиска и аккумулирования
необходимых инвестиций на базе этой фирмы была создана финансовопромышленная группа (ФПГ) "Магнитогорская сталь". В нее вошли 40 предприятий, заинтересованных в нашей продукции. Акции комбината были переданы в уставный капитал ФПГ, 63% которого принадлежали Магнитогорскому комбинату. Генеральным директором ФПГ был назначен один из руководящих работников комбината Рашит Шарипов, и вот он-то и стал главным действующим лицом конфликта.
- И что представляет
собой этот человек?
- Это был мой коллега, с которым я вместе начинал работать в цехе. Как и я, он прошел снизу вверх все руководящие должности. Когда начался процесс приватизации, ему предложили заниматься ценными бумагами и недвижимостью. И поначалу он занимался этим делом вполне добросовестно. Был нормальным товарищем, с которым мы вместе ходили на охоту, в баню, праздновали дни рождения.
- И что же произошло дальше?
- Когда он стал генеральным
директором ФПГ, вместо того чтобы заниматься инвестициями, ради которых ФПГ и была создана, Шарипов увлекся коммерцией. Он воспользовался доверчивостью бывшего гендиректора Магнитогорского комбината и ухитрился подписать у него согласие на перевод акций ФПГ "Магнитогорская сталь", принадлежавших комбинату, в небольшие подставные фирмы, где 51% акций принадлежал самому Шарипову. Когда мы спохватились, в руках комбината оставалось всего 19,8% акций
ФПГ. Шарипов также ухитрился перебросить акции комбината, принадлежавшие ФПГ, в ее дочерние структуры, которыми руководили доверенные люди Шарипова.
- Каким образом вскрылась "комбинация с акциями"?
- Дело в том, что вот уже два года, как мы разрабатываем стратегическую программу технического перевооружения комбината. Она должна сделать его современным экологически чистым предприятием. Мы нашли банк, готовый профинансировать эту программу на исключительно
выгодных для нас условиях. Это Европейский банк реконструкции и развития, готовый предоставить нам до полутора миллиардов долларов под исключительно низкий процент: примерно восемь процентов годовых. Программа была одобрена собранием акционеров и советом директоров, по ней были приняты постановление правительства и два указа президента. Премьер-министр Черномырдин лично побывал на стройке, после чего написал письмо канцлеру ФРГ Колю с просьбой поддержать
выделение кредита. Договор был уже парафирован, осталось передать ЕБРР 25% акций комбината в залог и приступать к реконструкции, как вдруг выяснилось, что акций-то и нет. Во всех этапах процесса Шарипов активно участвовал и везде голосовал "за". И вот, когда настала пора кредит получать, вся эта история всплыла на поверхность. И программа инвестиций в глазах Шарипова вдруг стала плохой. На требования совета директоров ФПГ вернуть акции он кивал, соглашался,
просил время, но акции так и не вернул.
- И что вы сделали?
- Обратились к прокурору области, который дал санкцию на его задержание.
- В чем, по-вашему, заключается логика Шарипова, ведь все знают, что акции комбината в его руках? На что он надеется?
- Первоначально Шарипов пытался перекроить программу, чтобы оставить акции в своих руках. Сегодня, видя, что это не получается, он пытается убрать меня, чтобы опять-таки отбить охоту добираться до акций.
Теперь, понимая, что его зажали со всех сторон, зная, что акции его арестованы, он попытается продать их.
- Но это же невозможно. Арестованные акции нельзя продать.
- Невозможно продать арестованные акции в цивилизованной стране. У нас же их может купить какой-нибудь влиятельный банк или финансово-промышленная группа, а потом оказывать давление на государство через подкупленных чиновников, с тем чтобы оно признало законность сделки.
- Значит, борьба
еще далеко не закончена?
- В общем, да. Хотя в конечной победе я не сомневаюсь. Ведь нас поддерживают спикер Думы Геннадий Николаевич Селезнев, премьер-министр Виктор Степанович Черномырдин и сам президент.
ЭКОЛОГИЯ ДОЛЖНА БЫТЬ
Крупные "металлургические" города всегда отличались плохой экологией. А как обстоят дела у вас?
- В начале 90-х, когда у нас были деньги, мы вложили более 100 млн. долл. в строительство цеха улавливания. Фактически это цех, производящий коксохимическую продукцию, который работает на отходах металлургического производства. До этого ни о какой хотя бы мало-мальски приличной экологии в Магнитогорске говорить было нельзя. В 1985-1990 гг., когда был
пик металлургического производства и мы производили 16 млн. т стали и 12 млн. т проката, выбросы составляли 570 тыс. т газообразных и твердых веществ. На каждого жителя из 450 тыс. населения города сыпалось с неба, обдувало газами до 20 т разнообразных отходов.
- А сегодня?
- Сегодня экологическая обстановка улучшилась. В какой-то степени это связано и с падением производства, но в большей степени с модернизацией производства. С пуском конверторного
цеха мы закрыли 35 мартеновских печей, оставив всего шесть.
ХВАТАЕТ НА ХЛЕБ И НА ЗРЕЛИЩА
Я помню Магнитогорск начала 80-х годов. Это был мрачный грязный город с пустыми прилавками магазинов и длинными очередями.
- Все так. Я сам в те времена старался почаще выезжать в командировки в Москву, чтобы купить детям апельсины и колбасу. И того и другого в нашем городе просто не было. Мы работали с полной отдачей, давая стране металл, а сами были бедны, как церковные крысы. Сегодня положение изменилось. Что продается в Москве - то и у нас.
Везем товары из Швейцарии, Германии, Франции. Но главное не это. Мы наладили производство товаров повседневного спроса у себя дома. Причем "не изобретаем велосипед", а покупаем готовые производства. Скажем, сыр лучше всего делают в Голландии - мы купили фабрику и технологию производства сыра в Голландии; хлеб хорошо делают во Франции - мы купили французские хлебопекарни. В Германии купили два пивоваренных завода, колбасные и молочные цеха. Если вы
приедете к нам сейчас, город не узнаете, как всякий раз я не узнаю Москву, когда приезжаю сюда. Мы построили свой кирпичный завод, из шлака и других отходов производим панели, перекрытия, тротуарные плиты. Мы практически перестали завозить строительные материалы.
- Кому принадлежат все эти фабрики и цеха?
- Это всс наши дочерние компании, с собственным юрлицом, где более 50% капитала принадлежат Магнитогорскому комбинату. Все они сами себя окупают,
ведь человек хочет есть каждый день.
- А есть ли на что человеку покупать продукцию ваших колбасных и прочих цехов?
- Цены у нас примерно такие же, как и по всей России, а средняя зарплата по заводу составляет миллион девятьсот. Если сравнивать с другими металлургическими предприятиями, то нас обошел только Череповец. Там средняя зарплата перешагнула за два миллиона. Но сейчас у нас производительность резко возросла благодаря реконструкции, поэтому
тарифная сетка будет пересматриваться и двухмиллионный рубеж будет перейден. Зарплату у нас с сентября прошлого года выдают своевременно, и долгов перед работниками нет. - Бич России и стран СНГ - безработица. Вы говорите, что закрыли мартеновские печи и прочее отжившее свой век производство. Куда же деваться людям, если вы закрываете их рабочие места? - Сейчас на комбинате работают 56 тыс. человек, но из них на промплощадке заняты всего 26 тыс. А
без малого 30 тыс. работают сегодня на дочерних предприятиях. Закрывая то или иное производство, мы переучиваем людей и направляем их работать опять-таки на наши дочерние предприятия. Например, у нас открылись фирмы, занятые глубокой переработкой металла: это производство труб, штамповок, кузнечных изделий.
- В нашей стране, да и за ее пределами вдруг появилось много людей, очень интересующихся чужой собственностью. Это и бандиты, и бизнесмены. Неужели
на вас никто до сих пор не позарился, не попытался подмять под себя?
- Я не могу сказать, что мы такие уж богатые. Город, я считаю, просто нормально обеспечен. И, конечно, это привлекает к нам разных людей... Но я бы начал не с бандитов и даже не с бизнесменов, а... с артистов. Когда зарплата в городе выплачивается вовремя, это значит, что люди могут заплатить за билеты на концерт. У нас побывали все эстрадные звезды и музыкальные группы. Только что
была известнейшая английская рок-группа "Назарет", до этого Киркоров, Леонтьев, на май планируется приезд Пугачевой. Зал, как правило, полнехонек, что особенно привлекает звезд. Многие, как Киркоров, просятся приехать еще. Замечу, кстати, еще одну характерную черточку нашего быта - "челноки", как я знаю, специально завозят товары, когда на заводе выплачивают зарплату. Что касается настоящих бандитов, то у нас на заводе хорошо поставлена служба безопасности,
и пока проблем с ними мы не испытываем.
- Ну, если дела на вашем комбинате, когда-то очень отсталом, обстоят так хорошо, это значит, что экономика России действительно пошла на подъем.
ЗАРПЛАТА В "ОБОРОНКЕ" - МЕНЬШЕ, ЧЕМ У ДВОРНИКОВ. Пуленепробиваемые жилеты от нищеты не защищают